Он увел меня в свою комнату, спотыкаясь на каждом шагу, но не потому, что был слаб. Мы ни на секунду не хотели размыкать объятия. Даже дверь не закрыли. Я не противилась потребности касаться его своим телом. Такое ощущение, будто что-то в нас соединилось и не отпускало друг от друга. Это не было позывом страсти; по крайней мере, пока. Что-то более глубокое, чем телесная страсть. Более сокровенное.

Вскоре я обнаружила, что наши сердца бьются в одинаковом ритме: его чуть быстрее, чем прежде, мое – чуть медленнее. Я чувствовала его сердце, как свое.

Райн тоже заметил изменившееся сердцебиение.

– Правда, странно? – спросил он.

Странно – еще слабо сказано. И вообще… неподходящее слово. Такое тождество не вызывало неприятных ощущений. Оно не пугало меня, и это отсутствие страха явилось настоящим потрясением. Услышь я раньше, что свяжу свою душу с душой другого, меня бы это ужаснуло.

Связанные души. Души, соединенные узами.

Аседжа исполнила обещание. Мы с Райном получили связь Кориатиса.

Эта мысль была сродни удару наотмашь. Я резко отстранилась и наверняка рухнула бы на пол, если бы Райн меня не подхватил.

– Осторожнее.

Я застыла на месте.

Мои руки потянулись к его плечам, но не ради опоры, а чтобы снова его обнять.

Я была так рада видеть Райна живым, что не сводила с него глаз. Его холщовые штаны болтались на поясе. Торс покрывали следы затянувшихся ран и повязки.

Но я приклеилась взглядом к его горлу.

На шее Райна была печать наследника.

– Айксовы титьки… – прошептала я.

Райн нахмурился, а я потащила его к зеркалу.

Увидев отметину, он вытаращил глаза, пробормотав:

– Да уж, Айксовы титьки.

Его печать наследника почти совпадала с моей; незначительные изменения были вызваны отличием наших тел. Моя просторная ночная сорочка открывала шею и плечи, позволяя сравнить обе отметины. Их схожесть завораживала. На горле Райна появились те же изображения фаз луны, те же крылья вокруг ключицы и плеч. Правда, его крылья были пернатыми, как у ришан.

Мы уставились друг на друга, затем нам одновременно пришла мысль осмотреть наши спины. Райн повернул меня спиной к себе, сбросил лямки сорочки, опустив ее мне на талию. Теперь и я была голой по пояс.