— Пора вам найти преподавателя посовременней. Латынь — мертвый язык.
Тристан оскорбился. Феликс встряхнулся, выгоняя из головы потоки отборных ругательств демона и запах мочи, исходящий от сена. Дырявые доски и колеса поскрипывали. Повозка подпрыгивала на кочках.
— Зато эти ублюдки моментально перенимают язык человека, в которого вселились, — прошептал Глэм.
Кор зашипел, требуя тишины, и ткнул пальцем в рот Феликса, чтобы тот, упаси господи, не ошибся из какой части тела устранить звуки.
Толчок под бок — это от Тристана. Он отпихнул Феликса. Принялся осматривать повозку. Одноглазый демон то и дело проверял, не украл ли кто что-нибудь из вещей. Угрожал когтями после каждой проверки.
— Они все тут психи? — скорчился Андриан.
Глэм кружился вокруг повозки каруселью, а услышав вопрос, объяснил:
— У демонов гипертрофированны некоторые черты. Гордость, агрессивность или, как у этого идиота, жадность. Самые забавные — демоны с гипертрофированной трусостью. Видел таких в Обители. Умора!
— Не особо смешно. Страх толкает на гнусные вещи.
— А гордость или жадность — нет? Еще как, — добавил Андриан, и все дружно замолчали, генерируя умный вывод, который почему-то никто так и не озвучил.
Феликс ежился. Чувствовал дрожь Андриана. Обоих съедала пронизывающая сырость.
Пальцы онемели. В лесу гулял ветер, замораживающий внутренности. Жутко холодная местность! Феликс выдохнул со рта пар и плотнее прижался спиной к Андриану. Хорошо еще, что одет в пальто. Амулет материализации воссоздает полный образ человека. Наверное, неприятно умереть голым и остаться в таком виде, хотя по словам призраков на кладбище, кто-то умеет проецировать на себе одежду, в которой очень часто ходил при жизни. Феликс не умел. Так и бродил в длинном черном пальто.
Андриан вдруг выругался.
— Здесь, сука, невыносимо холодно... Будь возможность, я бы с тобой, как с бабой обнимался.
Феликс хохотнул.
— Может, еще перепихнемся, чтобы наверняка?
— Боюсь, ты не в моём вкусе.
— Знаешь, ты настолько смазливый, что под градусом и за девку сойдешь.