ГЛАВА 23.2. Феликс. Планета Акхета

ГЛАВА 23.2. Феликс. Планета Акхета

Любовь Этель оказалась куда изнурительней, чем Феликс думал.

Первые раз пять — ему понравилось, но спустя два дня он устал от ее внимания, и шуток Андриана и Глэма про недвусмысленные стоны с каюты. Этель желала его не только потому, что их мужчины не любят заниматься утехами, но и потому что качество, гипертрофированное в ней — похоть.

Джекпот!

Мечта извращенца…

Третий день у Феликса сладко ныли все мускулы в теле. Даже там, где их быть-то и не должно... И он очень хотел разузнать, как снять амулет материализации со своей шеи, прилипший, словно тюремная неубиваемая татуировка. Заниматься любовью — бесспорно приятно, но с каждым часом всё острее возникает желание вернуться на Землю и убить себя. А что-то глубоко внутри твердит: делать этого не стоит.

«Что бы ни случилось, не смей убивать себя… Небо затянуто облаками, за которыми скрыта твоя истинная природа…», — вспоминал Феликс слова шестикрылого существа из своего видения в квартире Андриана. Теперь он четко знал: это кто-то из высших. Но кто?

Демоны не скрывали отвращение к развлечениям Феликса и капитана. Один Тристан сдерживался: делал вид, будто не в курсе.

Капитан тем временем рассказывала новообретенному любовнику много любопытного о планете Акхета. Феликс лежал с Этель, укрывшись черными мехами, пропахшими дымом и солью, но кожа девушки грела лучше, чем батарея.

Температура тела демонов — выше человеческой.

Вечерами Феликс долго не мог уснуть от качки. Жизнь мореплавателя его никогда не прельщала. Но Этель опьяняла не хуже крепкого абсента и так изматывала, что в итоге он засыпал от бессилия, а девушка щебетала и щебетала в уши, возвращая его окунуться в медовое поле душистого табака.

— Призрак? То есть на Мрите ты ни жив ни мертв?

— Фактически еще жив. Если это можно назвать жизнью… Скажем, я сменил тело без возвращения в Обитель.

— Так только демоны могут, — нахмурилась Этель.

— Я особенный. Слишком крут, чтобы возвращаться в Обитель не по своему желанию.

— А если серьезно?

— Не знаю. Нечто необъяснимое произошло в вечер моей смерти. Наставник сказал, что это недоразумение.

Этель рассмеялась.

А чего не хохотать-то? Судья Феликс — сплошное недоразумение.