– Содержать в порядке форменную одежду хозяина входит в обязанности дива, – спокойно поправил его Владимир.

– Я разве разрешал тебе говорить? – картинно вздохнул Кантемиров. – Что ж, пожалуй, стоит начать. На колени. Ты же помнишь, как див обязан выслушивать правила?

Тот опустился на пол.

– Хорошо. Голову вниз. Глаза в пол, руки за спину.

Наблюдать, как заносчивая тварь повинуется, было чистым удовольствием.

– Через час Совет. Ты должен быть к нему готов. Итак, первое и главное правило: ты никогда не должен поднимать взгляд на человека. Смотреть будешь в пол, как тебе и положено. Понял?

– Понял, – бесцветным голосом ответил див.

– Добавляй «хозяин».

– Понял, хозяин.

– Хорошо. Тогда слушай дальше. Стоять или ходить ты должен позади, в шаге от меня за левым плечом. Без моего разрешения никуда не отлучаться. Исключение – прямой приоритет. И запомни, чем больше вы, твари, стоите на коленях, тем лучше. Это приучает вас к покорности. Поэтому всегда опускайся на колени, если ждешь меня и не занят выполнением приказа. Понял?

– Да, хозяин.

– И последнее правило. Ты должен молчать, пока я не задал тебе вопрос. Не смей открывать рот без моего разрешения. Это ясно?

– Да, хозяин.

Голос дива не изменился. Но что-то в его тоне не понравилось Кантемирову. Он вынул из галстука длинную серебряную булавку и воткнул строптивцу в ухо на всю длину. Тот даже не моргнул.

– Вот так и ходи, – усмехнулся Кантемиров. Он знал, что хоть Владимир и не показывает виду, серебро в голове причиняет ему сильные страдания. – Заодно это отвлечет тебя от мыслей о том, как обойти мои приказы. Иди за мной.

Див поднялся и молча последовал за ним, как и было велено, в шаге за левым плечом.

Зайдя в кабинет, Кантемиров оставил Владимира в приемной и потребовал обед. Он очень устал и хотел немного отдохнуть перед Советом.

Растерянное выражение на лице девчонки добавило ощущения праздника к этому, и без того безусловно удачному, дню. Эта, с позволения сказать, «императрица» настолько привыкла полагаться на своего «защитника и помощника», что, когда он, глядя в пол, не ответил на ее вопросы, полностью потерялась и только ошарашенно моргала глазами. Слегка запинаясь, она попросила князя разрешить Владимиру говорить, но Кантемиров, улыбнувшись со всей возможной светскостью, извинился и заверил, что обсуждаемый вопрос к защите ее величества прямого отношения не имеет, поэтому в комментариях Императорского дива не нуждается. Бедняжка попыталась было спорить, но ее голос моментально потонул в шуме общих дебатов.

Кантемиров кожей ощущал благодарные взгляды членов Совета. Еще бы. Многие ненавидели Владимира, но не смели даже намеком высказать своего отношения. К тому же все присутствующие прекрасно понимали, для чего князь Булгаков приставил к племяннице своего верного пса вместе с кукольным беспомощным колдунишкой.