Повелитель демонов уставился на него не мигая. Ему захотелось погладить клубок, потыкать его, даже ущипнуть шутки ради. Желание подойти нарастало, вызывая беспокойство и зуд. Дунфан Цинцан ощущал нетерпение, как незрелый юнец. Прежний Повелитель демонов давно бы подошел к душе Ланьхуа, ущипнул ее, сжал в ладони и успокоился. Но теперь похвалявшийся бесстрашием Дунфан Цинцан по неизвестной причине вдруг испугался. Он боялся причинить вред душе Ланьхуа. Боялся, что если приблизится, то она снова исчезнет.

Раньше Дунфан Цинцан презирал хрупкие и уязвимые души слабых существ, считая их медведками и муравьями. Сейчас же он всеми силами хотел сберечь нежное облачко, поэтому держал себя в руках, терзаемый страхом. Страхом, что может опрометчиво разбить вдребезги то, что с таким трудом сумел получить. Поэтому при виде белого облачка Дунфан Цинцан неожиданно для себя попятился.

Покатавшись по траве, душа Ланьхуа как будто устала и улеглась среди орхидей. Дунфан Цинцан смотрел на нее и не двигался. Он не знал, сколько времени прошло, прежде чем облачко снова зашевелилось.

Постепенно Повелитель демонов постиг закономерность. Он установил на пустоши камень и запустил вокруг него огненный шар. Когда шар совершал оборот, душа Ланьхуа просыпалась. Дунфан Цинцан определял по облачку время, вместе с ним просыпался и засыпал. Он наблюдал, как белый клубок крепнет, постепенно принимая форму младенца.

* * *

Повелитель демонов весь обратился в зрение. Каждый день он замечал и запоминал перемены, которые происходили с душой Ланьхуа. Как-то раз, когда ему было нечем заняться, Дунфан Цинцан смотрел на вращавшийся огненный шар и внезапно прищурился, осознав, что, к своему удивлению, доволен подобной жизнью.

Однако вскоре, словно в ответ на мысли Дунфан Цинцана, в его жизни наметился новый поворот. Проснувшись и открыв глаза, он увидел, что древние орхидеи исчезли! Сперва Повелитель демонов подумал, что ему изменило зрение. Когда он присмотрелся внимательнее и удостоверился в том, что глаза его не подвели, то почувствовал, как в сердце проник холод – более лютый, чем от удара мечом Северного Ветра.

Дунфан Цинцан подбежал туда, где рос заветный кустик, и его смятение улеглось при виде спящей девочки трех-четырех лет от роду, свернувшейся калачиком на земле. Длинные шелковистые волосы, хрупкие очертания, окутанные белым сиянием. Душа без тела и плоти, которая уже обладала жизненной силой. Может быть, из-за нее древние орхидеи исчезли?

Дунфан Цинцан наклонился, протянул руку, надолго задержал ее у щеки Ланьхуа и наконец дотронулся до лица. Девочка почувствовала тепло и потерлась круглым личиком о мужскую ладонь. От этого прикосновения сердце Дунфан Цинцана растаяло, а лицо смягчилось, как никогда прежде. Маленькая ручка схватила его за палец, брови на пухлом личике сошлись к переносице, и Ланьхуа проснулась. На Повелителя демонов уставилась пара лучистых глаз. Девочка молчала. Возможно, она не умела говорить. Ее испытующие глаза переполняло любопытство. Разумеется, Ланьхуа ведь вступала в новую жизнь. Дунфан Цинцан надеялся, что так и произойдет. Он не хотел, чтобы Ланьхуа вспоминала прошлое.