Рин нахмурился и покачал головой.

– Я не планировал тащить нас на дно. Мог бы – утопился в одиночку.

– Тогда бы пострадал только водоем, – прагматично заметил Дарт.

– Да, твои тупые шутки очень располагают к примирению. – Рин с остервенением зашвырнул камень подальше, как будто целился в кого-то.

– Я даже на извинения не надеюсь. Достаточно, если ты поймешь, что поступил неправильно.

Рин яростно сверкнул глазами:

– Я никогда не думал, что поступаю правильно. Но это не отменяет того, что я трус и лжец.

– Продолжай, это приятно слышать…

– Я потратил четыре года жизни на вещи, которые ненавижу. Власть, бумажки, интриги. Я мнил себя опасным змеем, хотя на самом деле был червяком под ботинком Хоттона.

– Да уж. Не с тем Хоттоном ты строил отношения, – хмыкнул Дарт. – Рэйлин был нужен мужчина, а не ферма безлюдей.

Он знал, чем задеть Рина, и совсем не удивился, когда тот выпалил:

– А ты успел изучить ее желания?

– Надо быть слепым, чтобы не заметить этого.

– А я хочу стать глухим, чтобы не слышать о вас двоих!

– Но тебе придется! Как мне приходилось слушать сотни раз о Протоколе, виселице и моей никчемности. И я ни разу не затыкал тебе рот. Так что и ты не смей. – Рин больше не отводил взгляд, а буравил им Дарта, чьи слова рушили последние надежды на примирение. – Ты уехал в Делмар, но не объяснил Рэйлин, что делаешь это ради нее. И я отлично понимаю ее чувства, потому что со мной обошлись точно так же.

– И ты решил, что это дает тебе право на мою жену?

– Она не была твоей женой.

– И уже не станет! – с отчаянием воскликнул Рин.

– Судя по всему, ты считаешь меня причиной вашей размолвки. Но это ваши отношения, куда влез ее отец. Это твое решение добиваться Рэйлин таким способом. Это ее желание сблизиться со мной. А я идиот, что повелся. В тот момент, когда ты потащил Флори в Делмар, из каждого грязного рта звучали сплетни о вас, Рэйлин изводила себя ревностью, а мне нечем было переубедить ее. Я тоже ревновал и злился. Это единственное, что объеди- няло нас.