Он уставился на нее, не скрывая изумления, будто одно честное признание разрушило все представление о ней.

– Что значит «не хочешь»?

– Ты был прав. Эта работа не для меня.

– Хранитель с тобой, Фло, ты шутишь? Если до сих пор злишься, так и скажи. Твой отказ принимать помощь от меня я пойму, но…

– Дело во мне, – перебила она. – Я мечтала стать не домографом, а кем-то другим, кого придумала в детстве. Исследователем, архитектором, добрым смотрителем живых домов. Не знаю. – Она обессиленно выдохнула и опустила плечи. – И ты, и Риз показали мне, что эти наивные представления далеки от реальности. Мне не стать хорошим домографом. Но, возможно, из меня получится хорошая домтер.

Она осмелилась взглянуть на него и неожиданно встретила улыбку. В это было сложно поверить, но Рин и впрямь улыбался.

– Я уважаю твой выбор.

Флори кивнула в знак благодарности.

– И что прикажешь делать с местом домографа? – озадаченно продолжил Рин, почесав переносицу. Та уже опухла и начала синеть, искажая черты его лица. – Ты же понимаешь, что чужака я туда не посажу. Нужен человек, который придерживается наших идей и достаточно упрям, чтобы их воплотить.

– Может, все-таки останешься?

– Нет, это решенный вопрос.

В его карих глазах застыла печаль – не горячая, только что доведенная до кипения, а уже остывшая, настоявшаяся и горькая. Одним взглядом он дал понять, что все обдумал и взвесил, как поступал всегда, даже если дело касалось мелочей. Флори не ждала от него объяснений, сама понимая, что истинная причина отъезда намного серьезнее, чем он готов признать.

– Когда уезжаешь?

– Через пару недель. Как только передам все дела.

– Так скоро? – с нескрываемым разочарованием переспросила она.

– Давно думал об этом, да все случая не выпадало.

– Понимаю, – медленно, осторожно она положила ладонь на его плечо, – и уважаю твой выбор.

Несколько мгновений они стояли неподвижно, боясь разрушить хрупкое перемирие. Казалось, он хотел сказать что-то еще, на что ему не хватило смелости. Рин первым отстранился, виновато улыбнувшись.

– Тебя можно поздравить с назначением? – спросил Ризердайн, когда она, по-прежнему растерянная и смущенная, села за стол.