– Макс… – снова прошептала она.

– Я знаю.

И – катитесь вы все – я знал.

Тисаана взялась за пуговицы моей рубашки, но я сорвал ее через голову. Она еще не успела до конца расстегнуть свои брюки, а моя рука уже скользила между ее ног.

Тисаана застонала, ее бедра дернулись вверх, и я хрипло выругался. Штаны стали болезненно тесными.

Она помогла мне освободиться от одежды, и я снова прошипел ругательство, уже более замысловатое, когда ее пальцы обхватили член.

Я глубоко целовал ее, нежно придерживая запрокинутый подбородок, пока мой язык исследовал ее рот.

– Ты нужна мне прямо сейчас, – прорычал, не прерывая поцелуя. – Не могу ждать.

– Да, – выдохнула она на теренском.

Мы даже не успели толком забраться на кровать: спина Тисааны едва опиралась на матрас, а я все еще стоял на полу на коленях, нависая над ней. Она скинула брюки ровно настолько, чтобы раздвинуть ноги. Она уже была настолько влажной, что даже первое проникновение получилось сильным и глубоким, и ее бедра поднялись навстречу моим с той же силой.

Она снова прошептала на теренском «да», и я решил, что оно теперь станет моим любимым словом. И убеждался в этом каждый раз, когда Тисаана со стоном произносила его, пока я входил в нее снова и снова. Одной рукой я сжимал в кулаке ее волосы, а другой обнял изгиб между талией и бедрами, помогая ей удерживать наш вес.

Я был не против умереть прямо здесь.

Как я уже сказал, воля у меня слабая.

То, чем мы занимались, не было сладким, медленным актом любви. Не было томным воссоединением. Нами двигало безумие, отчаяние, дикость.

Ее бедра крепче сжались вокруг меня, зубы сомкнулись на моей губе, достаточно сильно, чтобы вызвать острую боль и привкус железа. Я чувствовал, как она готовится, чувствовал, как напрягаются ее мышцы.

Меня обуяла жадность. Я обхватил запястья Тисааны и выпрямил ее руки над головой, вытягивая тело под собой, чтобы завладеть всем им и войти глубже.

Проклятье, я почти забыл, как она прекрасна, когда достигает оргазма. Когда Тисаана сжалась вокруг меня в первом спазме, даже пришлось перестать ее целовать, чтобы вдоволь понаблюдать за ней, полностью отдавшейся моменту, с откинутой назад головой, приоткрытыми губами и дрожащими мышцами.

Это зрелище подтолкнуло меня к краю. Я вошел глубже и отпустил контроль, уткнулся лицом в ее шею, пробуя на вкус кожу и оставляя отметины от зубов, пока я со стоном произносил ее имя.

Яркость оргазма меня поглотила.

Когда волна разбилась и исчезла, я зарылся лицом в ее волосы. Тисаана пыталась отдышаться, ее грудь подо мной поднималась и опускалась.