– Я предпочту одну расколотую страну опустошенному миру, – наконец ответил Ишка. – Даже если сама мысль причиняет мне боль.

– Опустошенный мир, – медленно повторил Кадуан. – Ты бы назвал опустошением то, что люди сделали с моим Домом? Или то, что они сделали с Эф благодаря твоему предательству? Так ты понимаешь стремление к высшему благу?

Тук-тук-тук – с каждым ходом все громче.

– Больше всего в жизни я сожалею о том, как поступил с Эф. Я ценил свою верность Дому больше, чем верность другу. Я предпочел стремление моей королевы к власти великому балансу жизни. Я больше не повторю этой ошибки.

– А твой сын? Вот где было опустошение, Ишка. То, что с ним сделали, раздавило его. Ты ушел, не увидев масштабы трагедии. Или может быть, ты ушел, потому что не хотел их видеть.

– Кадуан, придержи язык. – Голос Ишки внезапно изменился, став холодным и смертоносным, как обнаженный клинок.

– Слишком похоже на правду?

– Меджка – единственное добро, которое я когда-либо приносил в мир. Сейчас я стараюсь ради него, и я надеюсь, что однажды он это поймет.

– Он стыдится тебя и будет стыдиться до самой смерти.

Тук-тук. ТУК. Кадуан забрал две фигуры, но Ишка даже не пошевелился, чтобы сделать ответный ход.

Я едва дышала, придвигаясь к балкону все ближе. Я могла бы оказаться рядом с Ишкой в мгновение ока. Он не успеет отреагировать, если я брошусь в атаку.

– Давай начистоту, – произнес Ишка. – Я пришел сюда, чтобы в последний раз просить тебя прекратить войну. Даже умолять.

– Я не намерен останавливаться, пока не достигну цели.

– Я помогал отстраивать город после падения Зороковых и своими глазами видел последствия войны между людьми и фейри.

– Ты сам ведешь людей в погоню за леярами.

– Только ради того, чтобы леяры не попали в руки тебе. Покончи с войной, и я лично помогу их уничтожить.

Тук.

Кадуан усмехнулся:

– Когда мы только познакомились, я бы никогда не подумал, что ты можешь быть таким глупым и доверчивым.

– Ты прекрасно знаешь, как опасны силы, с которыми мы связались. Они способны разрушить мир.