Все это время я ощущала, как смерть кружит вокруг меня, подобно отвергнутому возлюбленному. Я тосковала по ней, любила ее и вожделела. Теперь мой возлюбленный стал смертью, а я мечтала только об одном – о жизни.

«Ты найдешь, что еще спалить дотла, – донесся голос Нуры. – Ведь больше ты ничего не умеешь».

«Она ошибается», – подумала я и помотала головой.

– Ты зашел слишком далеко. – Мои слова вырывались прерывистыми всхлипами. – Ты же хотел совсем другого. Посмотри, на что способна эта сила. Посмотри на все, что она разрушила.

Я заставила Кадуана увидеть все, что происходит вокруг: как магия, которой он владеет, угрожает разрушить основы нашего мира. Я заставила его увидеть то, во что он не давал себе поверить. Мы посмотрели вверх – на разрывы между слоями магии, такие широкие, что они грозили поглотить мир. Перед нами расстилался миллион лет, а течение времени сократилось до полос в небе. Мы наблюдали, как рушится Эла-Дар, а заключенная в нем вечность превращается в пыль.

На лице Кадуана эмоции сменяли друг друга, пока верх не одержала упрямая решимость.

– Нет. Нет, я все еще могу сделать то, что хочу. Я могу управлять этой магией.

– Кадуан, – прошептала я, – ты не можешь мне лгать.

Мгновение он выглядел рассерженным, и я подумала, что он начнет сопротивляться. Но затем ярость растаяла, оставив после себя только сожаление.

– Слишком поздно, – прохрипел он.

– Ты сам учил меня, что нет ничего невозможного. Никогда не поздно.

– Я не могу… – В его глазах стояла боль. Костяшками пальцев он погладил меня по щеке. – Если мы перекроем эту магию, она заберет с собой…

Меня.

Я все поняла, хотя он и не мог заставить себя закончить предложение. Глубинная магия вернула меня в мир, и, когда она исчезнет, я исчезну вместе с ней.

По щеке Кадуана скатилась серебристая капля.

– Эф… Я не могу спасти тебя.

И я поняла, что слышу сейчас самую жестокую правду. Он не мог спасти меня. Я не могла спасти его.

– Вместе, – выдавила я. – Мы уйдем вместе.

– Твоя история заслуживает лучшего конца.

Я поцеловала его и именно там, на грани жизни и смерти, почувствовала, как его решимость необратимо пошатнулась.