Деревянное древко. Лиловая кровь.

Копье. Копье в живот. Прошло насквозь, пригвоздило меня к стене.

Раздался треск. Земля подо мной затряслась. Я мало что различала в темноте, но сквозь муть в глазах разобрала, что в меня летят камни, а за ними маячит силуэт с воздетыми руками.

Нет. Нет! Если уж умирать, я утащу их за собой.

Прогремели слова на незнакомом мне языке. Камни застыли в воздухе. Силуэт замер и отвернулся, отвечая. Два голоса говорили друг с другом.

Из дыма проступила фигура. Это был человеческий мужчина, не старый, но с белыми волосами и с такими серебряными глазами, что они и на расстоянии блестели сквозь тень. Высокий, худой, лицо заросло серебристыми волосами, боевая одежда расшита кружевом. Остановившись, он обратился к метателю камней – а потом обернулся ко мне.

Моя рука нащупала древко пронзившего меня копья и сжалась до дрожи. Но ладонь скользила на моей же крови. Мужчина приблизился, и я зарычала. В его глазах светилось любопытство. Когда кровавый отблеск пламени осветил его лицо, я увидела уродливый шрам от правого угла губ до самого уха.

Этот шрам совсем не шел к его наружности. Я ожидала увидеть варвара. А этот выглядел опрятно и достойно, он уместнее смотрелся бы не на поле боя, а в библиотеке.

Он пробормотал что-то непонятное. Кончиками пальцев коснулся моей щеки, повернул к себе. Он был так близко – я могла бы сорвать его лицо с костей черепа. Только мышцы мои даже дрогнуть отказывались.

Неужто такова сила человеческой магии?

Но не у него одного здесь была сила. Я все еще удерживала в себе магию Кадуана. И заставила себя собраться.

Сосредоточься!

Я видела, чувствовала связавшие меня чары. И всю силу похищенной магии выплеснула на то, чтобы разрубить эти узы, вырваться на свободу, пробиться сквозь…

На краткий миг мне открылась малая щель.

Я поймала человека за руку, зажала безымянный палец и мизинец между заострившимися зубами. Его тухлая красная кровь залила мне рот, и я выплюнула ее, когда человек с воем отскочил.

В тот же миг в комнату ворвался Кадуан. Его магия взревела в моих жилах – сильнее прежнего, – прожгла меня насквозь и отразилась, как зеркало удваивает солнечный свет.

Разум мой не сразу постиг увиденное.

Он был весь в ветвях. Ветви шевелились. Древесные ветви, травы и листья разворачивались, копьями протыкая врагов или стягивая им глотки.

Серебровласый прыгнул. На кончиках его пальцев вспыхнул свет, убийственное сияние. Он поднял руки, и Кадуан отшатнулся, как от удара.

Хватка на моем разуме разжалась. Ненадолго, понимала я. На считаные секунды.