– Действительно – что-то. – Он, сложив руки на груди, разглядывал меня, и улыбка сменилась задумчивостью. – Возможно, нам препятствуют не только традиции. Возможно, нираянцы не слишком радушно встретят парочку сидни.

– Неужели? – ехидно бросила Сиобан.

Ишка говорил дело.

Все дома фейри отлучили от себя нираянцев как необратимо запятнавших себя и свое царство. Это само по себе было плохо. Но сидни под предводительством моего тогда еще молодого отца попытались их добить. Больше половины их народа были убиты сидни. Именно в том сражении отец добыл себе честь… и мою мать в жены.

У меня непроизвольно дернулась левая рука.

Эти истории были мне хорошо знакомы. Они были выколоты у меня на коже – вклад моего рода в величайшую победу. И я сама не понимала, откуда во мне это неловкое чувство. Среди сидни эти истории повторялись так часто. Они всегда звучали одинаково: отважный молодой воин гнал прочь развращенных. И я всю жизнь мечтала о таких же победах. Отцу та победа принесла уважение сидни. А мне принесла бы его уважение.

А теперь? Я сморгнула, отгоняя видение рассеченных трупов и залитой кровью земли Итары. Вот как это выглядит?

Вздрогнув, я отбросила эту мысль.

– Им не обязательно знать, что мы сидни. Можно не говорить.

Сиобан покачала головой:

– Не сказать мало.

Она обвела рукой себя, кожаный доспех, татуировки. Явные приметы Клинка сидни.

– Да, этого будет мало. – В глазах Ишки мелькнула искорка. Он смерил взглядом Сиобан, потом меня. – Но мы подойдем к делу творчески.

– Смешная ты.

Кадуан шепнул мне это прямо на ухо, склонившись через плечо.

Я поморщилась, подавив желание огрызнуться.

– Эф, весь роскошный обман пойдет прахом, если ты не перестанешь.

– Что «не перестану»?

Ишка вздернул бровь: