– Когда вернетесь, мы отправимся в Трелл. Согласно договору. Ты принесла победу в нашей войне. Я не собиралась нарушать договоренность.

Моих ушей не миновал кислый оттенок в словах «наша война». Война Зерита. Ручаюсь, это ее убивало.

И все же я оставался настороже. В ее ответе что-то было не так. С точки зрения Орденов было совершенно неразумно затевать войну в Трелле, едва покончив со своей, когда силы нужны на восстановление страны и подавление мелких бунтов. Ей было бы куда выгоднее всеми силами выворачивать условия договора. И я не сомневался, что если она не попыталась вывернуться сейчас, то попытается потом.

Тисаана тоже это понимала и недоверчиво поморщилась.

– Ровно две недели, – наконец решила она. – За две недели мы поправимся и вернемся.

– Не обманывай себя. За две недели не срастается даже сломанная кость, тем более – изломанное тело. Вы оба словно в мясорубке побывали.

Тисаана только головой покачала:

– Две недели.

– Как скажешь, – пожала плечами Нура.

Итак, мы с Тисааной решили назавтра покинуть Башни.

Под вечер к нам зашел Саммерин. Он распахнул дверь – как всегда, без стука – и остановился, разглядывая меня с ярко выраженным неодобрением:

– Я слышал, вы бурно провели день.

– Слухи тебя не обманули.

– Каждый раз, как тебя вижу, удивляюсь, что ты еще живой.

Он покачал головой, поставил свою сумку и принялся трудиться над моей рукой, которая все еще отчаянно болела. Но когда я закатал рукав, открыв прожилки на коже, он хмуро замолчал.

– Знаю, – сказал я. – Неприглядно, да?

– Ты знаешь, что это такое?

Я помешкал с ответом. В ушах звучали слова Эомары. Все было ясно, странно, что я раньше не додумался.

– Думаю, – негромко ответил я, – это какая-то форма а-марила.