Я качнулась к нему. И не замечала, что голова у меня залита кровью, пока не почувствовала вкус железа на губах.

– Клеин, это глупо. Тем более теперь, когда люди…

Раздался оглушающий гром.

В комнату ворвалось золотое пятно, и к тому времени, как осколки стекла дождевыми каплями опали на пол, державшие Ашраи солдаты, скрючившись, зажимали ладонями лицо. Дым развеялся, и все увидели Ишку – крылья раскинуты во всю ширь, обнаженный меч приставлен к горлу Клеина.

– Это измена договору! – прорычал он. – Ты поднял клинок против вишраи?

Клеин оскалил зубы:

– Договор разорван.

– Разорван? – У меня остановилось сердце.

Ишка же почти не изменился в лице, только чуть дрогнул какой-то мускул.

– Прошу прощения? – с мертвенным спокойствием произнес он.

– Нет больше договора, – отчеканил Клеин. – Вашему племени нельзя доверять. Я это с самого начала знал. А этот ваш… заход только подтвердил…

– Я – тиирна, Клеин! – рявкнула я. – И вправе…

Но он не дал мне договорить.

Я рванулась вперед, хотя уже понимала, что не успеваю предотвратить неизбежного. Клеин крикнул, и его солдаты бросились на Ишку с Ашраи. Я увернулась от атаковавшего Ишку Клеина. Краем глаза заметила движение Сиобан. Услышала ее властный рев:

– Как командир Клинков приказываю – отставить!

Поздно – напряжение разрядилось насилием. Мы с Ишкой прижались спина к спине, он вскинул меч – из нас из всех только он был как следует вооружен, я же дралась клинком, который выхватила из руки мертвеца. На губах был вкус крови. За спиной кричали, но я не понимала кто.

Внезапно полыхнул свет, оглушительно грохнуло. Разлетелись новые стекла. Подняв взгляд, я увидела вползающие в пролом окна гибкие лозы – наши противники не успели опомниться, как побеги ухватили их за горло. Солдаты забились, но тщетно: зеленые веревки скрутили их по рукам и ногам, не давая шевельнуться. Кадуан медленно, зажимая себе живот, поднимался на ноги. Заглянув в его открытые глаза, я утонула в потрясающем облегчении.

– Надолго их это не задержит, – прохрипел он.

И замолчал, уставившись в другой конец комнаты.

Я обернулась. Бойня. Пол залит кровью, один солдат-сидни лежит рядом с Сиобан с горлом, распоротым его же клинком, а побледневшая Сиобан смотрит на лежащего.