– Слишком расплывчато. Войны могут длиться вечно.

Война, в клочья разметавшая мой народ, продолжалась почти сто лет. Я не собиралась добровольно записываться в бессрочное рабство.

– Мы намереваемся покончить с войной очень быстро. Именно поэтому мы хотим прибегнуть к твоей помощи.

– Если бы только наши намерения имели хоть какое-то значение.

– Справедливо, – рассмеялся Зерит. – Ну ладно.

На мгновение он задумался, а потом предложил:

– Семь лет.

– Четыре года.

– Ты должна понимать, что после такого списка, – он указал на листы на столе, – нам нужна уверенность, что мы получим желаемое. Нам придется сделать существенные вложения в тебя. Особенно если учесть, что ты вынуждаешь нас отказаться от запасного плана.

Он постучал пальцем по имени Макса в договоре.

Я старательно подавила поднявшуюся волну гнева. Ладно, тут ничего не поделаешь. Моргнув, я отчетливо услышала голос Эсмариса:

«Ты стоишь тысячу золотых монет».

– Тогда я должна добавить еще один пункт. И по рукам.

Зерит выжидательно поднял брови.

– Вы выполните все мои условия, даже если я погибну.

Я ожидала в ответ какой-то шутки, возможно резкости. Но он только кивнул и поднес ручку к бумаге.

– Пять лет, – произнесла я, когда он записал мое требование. – Пять лет, или до окончания войны, или до тех пор, пока Ордена сами не решат освободить меня от службы. Смотря что случится раньше.

Нура повернулась к нам. Они с Зеритом переглянулись, будто вели безмолвный разговор.

– Хорошо, – наконец сказал Зерит.

Его рука заскользила по пергаменту плавными, размашистыми движениями. Затем он аккуратно сложил три листа вместе и начертил стратаграмму на верхнем из них. Теперь наш договор оказался украшен изящным кругом.