Гидеон готов был стоять рядом с ней, сражаться рядом с ней,
Ему так хотелось сказать: «Поверь в меня. Поверь, что я выведу нас всех на свет».
– Я не могу остаться, – напомнила она, будто собиралась защищаться. Она вскинула подбородок и скрестила руки на груди. – У меня нет выбора. Ты должен это понимать.
Гидеон ясно понимал одно: его любимую опустошил страх, вот и все.
– Это наш дом, Руна. Твой и мой. Разве не стоит за него бороться?
В глазах Руны что-то промелькнуло, отблеск какого-то чувства, но она поспешно задавила его.
– Дом предполагает безопасность, а мне на острове уже давно неведома безопасность.
– Тогда поддержи меня и сражайся за то, чтобы наш дом стал лучше, чем прежде.
Однако Руна только грустно покачала головой и, развернувшись, направилась к берегу. Она подобрала одежду, натянула прямо на влажное тело и явно готова была вскочить в седло.
Вот только Гидеон не собирался так просто сдаваться. Не теперь. Где-то там, за фасадом страха, все еще скрывалась девушка, которую он полюбил. Девушка, которая встречала опасность лицом к лицу, вооружившись улыбкой и ножом. Его храбрый, умный Багровый Мотылек.
Гидеон бросился следом за Руной, снова преграждая ей путь.
– Знаю, тебе страшно. – Руна не сбавляла шаг, и Гидеон стал пятиться. – Знаю, тебе трудно. Но ты нужна мне. Кто еще покажет людям пример, если не ведьма и охотник на ведьм, которые сражаются плечом к плечу?
Он остановился и потянулся к руке Руны, вынуждая ее остановиться.
– Руна, скоро родится новый мир, и он будет лучше прежнего. Он уже ждет нас. И будет принадлежать нам всем. Но если мы не будем бороться за него, он так и не увидит свет.
– А если ты ошибаешься? – воскликнула Руна. – Что, если нельзя исправить все, что было разрушено за минувшие годы?
– А что, если
Руна вырвалась из его хватки.