– И ты решила, что, пока я не начала пользоваться силой, самое время завершить неоконченное дело?

Она быстро покачала головой из стороны в сторону.

– Нет, – сказала она, опуская и поднимая плечи. – Вас привлекли в Оазис Отраженных Душ, потому что он этого хотел.

– Кто? Ариен?

– Лорд Отражающегося Города. Лорд Воды хочет вас видеть.

Мои глаза почти вылезли из орбит. Казалось, даже тело удивилось и сердцебиение будто ускорилось.

– Тогда почему он сам не пришел ко мне? – Я не могла скрыть изумления, но попыталась сохранить хотя бы стойкость.

– Он пытался связаться с вами много раз, но Эстарская Стена слишком сильна.

Значит, это был Лорд Воды, тот тип с ледяными голубыми глазами, которого я видела во сне и однажды в зеркале своей комнаты…

Я думала, все четыре королевства спят. Как же Лорд Воды может меня звать? Он использует какой-то духовный контакт или астральные пути? Может быть, он спит только физически.

Я пожала плечами, отмахиваясь от путаницы в голове, и подняла взгляд на Ниру.

– Чего он хочет? – Хоть от вопросов и разрастался хаос в мыслях, я старалась сосредоточиться на Нире и ее рассказе.

– Наследницу.

– Если он думает, что наследница станет его после всех мучений, на которые он ее обрек, то глубоко ошибается, – сказала я резко, словно порыв ветра, подхвативший красный песок. – Либо он приходит ко мне сам, либо ты идешь вместо меня к своему лорду и передаешь ему вот такой жест. Смотри, научу. Руку в кулак, и поднимаешь средний палец.

Эти самодовольные ублюдки… Все эти лорды – выродки. Их единственная забота – найти трон, на который можно сесть, и надеть седло на слуг, чтобы повиновались ему… Да идите вы все!

Я вскочила с места, и Нира запаниковала.

– Наследница, остановитесь! – Она побежала за мной. – Прошу прощения, вы неправильно меня поняли.

– Тогда объясни правильно, – отругала я ее. – У меня нет сил возиться с тобой и с твоим лордом. Я заперта здесь и вот-вот свихнусь. Так еще и загадки должна разгадывать?

Небо, затянутое черными тучами, дрожало, погода ухудшалась. Что-то происходило. Мое сердце билось от ярости, и в зеркале менялись времена года.

Когда тишина стала невыносимой, я взмахнула руками, словно призывая ее поспешить: