– Когда мы еще жили там, наверху, был мальчик, который мне очень нравился, – рассказывает она, смеясь. – Марви ненавидел его за то, что тот всегда дергал меня за косички. А мне это в глубине души нравилось. Даже когда я на это жаловалась.

Я улыбаюсь и пытаюсь представить на ее месте себя. Будто я девочка с косичками, которую дразнит мальчик.

– А по-настоящему я впервые полюбила Ремиэля. Не того, которого ты знаешь, а его предка. Но должна тебе признаться. Когда я увидела этого теперешнего энергичного вожака теневых беглецов, у меня перехватило дыхание.

Серра забавно помахивает в воздухе рукой. Я смеюсь.

– Ремиэль часто упоминается в истории как архангел или родственник Рафаэля, но он не был одним из архангелов. Он был просто воином, сражавшимся за них. И я действительно любила его. Может быть, и он тоже меня любил. Но любовь была не тем, что он искал. Его задачей было сражаться и защищать.

– Ты явно нравишься молодому Ремиэлю. Я видела, как он не мог отвести от тебя взгляд.

– Может, мне стоит с ним как-нибудь встретиться. Теперь я могу сосредоточиться на собственных чувствах. – Она пожимает плечами. – Почему ты спросила меня об этом?

– Я думаю, что люблю Марви.

– Ты думаешь? – ласково переспрашивает она. Совсем не осуждающе.

Какой должна быть жизнь, когда рядом с тобой всегда есть такой человек, как она? Подруга, мать или сестра, которая выслушает твои страхи и тревоги, не осуждая тебя. Не отмахиваясь от твоих чувств, не повторяя раз за разом, что ты ничто и тебе вообще нельзя позволять себе их испытывать?

– Что такое любовь?

Серра улыбается и отпивает из бокала.

– Любовь – это то, что ты воспринимаешь как любовь, Навиен. Тут не существует никаких правил. Я тоже думала об этом раньше. Об этом чувстве, которое можно описать, но не всегда это нужно делать. Но главное – всегда есть один момент. Или моменты. И ты сама это поймешь.

– И что это за момент? – Я тоже пью и наклоняюсь вперед, мне важно услышать, что она скажет.

– Когда ты хочешь сказать об этом другому. Когда твое чувство становится настолько сильным, что тебе хочется кричать об этом. И ты хочешь рассказать об этом своему избраннику. Тогда, по-моему, это значит, что ты любишь. Ты говоришь это не для того, чтобы чего-то добиться, и не потому, что считаешь это своей обязанностью. Нет. Ты чувствуешь, что ничего из того, что ты произнесешь, не может объяснить тебя и твое сердце. Только эти слова: «я тебя люблю». Они сами заставляют тебя их выговорить, борются за то, чтобы ты их произнесла, и жгут тебе грудь огнем. Я думаю, тогда можно быть совершенно уверенным, что это действительно любовь.