Я в ужасе открываю рот, чего Марви не может видеть, потому что я у него за спиной. Однако Филипп и Ремиэль замечают это и хохочут.

– Я всего лишь хотел быть учтивым, – отвечает Марви, который правильно истолковывает их смех.

– Мы пришли, чтобы вы исполнили ваше обещание и…

– Нам от тебя кое-что нужно, Филипп, – произношу я.

– От меня? – Он прищуривается.

– Мы можем поговорить наедине?

Я оглядываюсь. Филипп кивает, а затем ведет меня дальше по набережной.

Здесь пусто. Никаких киосков и палаток с развлекающимися женщинами и мужчинами.

– Что случилось? – спрашивает Филипп, когда мы останавливаемся в конце причала.

Я оглядываюсь через плечо и вижу, что остальные за нами не пошли, мы одни. Затем снова поворачиваюсь к брату:

– Ты должен вступить в наследство и стать правителем княжества Истины.

– Я действительно должен это сделать? – серьезно интересуется Филипп, и в его вопросе слышится сила воли, которую я замечала в нем и раньше. Всякий раз, когда он защищал меня от наших родителей.

– Да. И я прошу тебя так поступить. У нас нет другого выхода. В одном из апокрифов, написанных самим Люцифером, говорится, что однажды на трон взойдет некто чистый. Человек, который всю свою жизнь знает, что ни в ком нет ни света, ни тени. Который считает демонов, ангелов и людей равными. И с его правлением эта война будет закончена.

– И этим кем-то должен оказаться я, Навиен? – Он качает головой. – Этого не может быть.

– Почему, Филипп? Ты именно такой, как там описано.

– Только я не правитель. И никогда не хотел им быть. Я не хочу стать похожим на отца или на остальных князей. Я не хочу иметь детей, чтобы пренебрегать первенцем и обращаться с ним как с нитожеством. Я не могу этого сделать.

– Но ты можешь править по-другому. Это именно то, что там написано, Филипп. Ты будешь другим. Ты изменишь этот мир.

Он делает глубокий вдох. Я слышу шаги и смотрю на Марви, который подходит к нам.

– Она права, Филипп. Мы просим тебя, но это еще и твой долг.

– Я… не могу.