– Ой, Костя! И что делать? – Татьяна сходу вспомнила про нежную кисоньку Маргариту Эдмундовну, представив, что именно может случиться, если Константин обнаружит, что они мало того что оперируют росомаху, мало того что выгребают у него из брюшной полости кучи пожёванного железа, так пациент ещё и ругается по-русски, к тому же весьма искусно!

– Вам – ничего. Я сам всё Константину объясню. Главное, во время операции не дайте ему свалить от рабочего места! – решительно заявил Филипп.

Глава 36. Совсем-совсем ручной зверёк

Глава 36. Совсем-совсем ручной зверёк

«Вот как я всё это люблю и уважаю… – думала Таня, анализируя начальственные распоряжения. – Оперируйте, Таня, росомаху, оперируйте! Да ещё не забывайте держать и не пущщать Костика, а то сбежит!»

Чем ближе время подходило к «часу Х», тем меньше Тане нравилось происходящее – Сирке в голодном состоянии злился, нехорошим взглядом присматривался к холодильнику, который норушь сделала на время неоткрываемым, бухтел себе под нос что-то не очень вежливое и вообще зверел. Кроме того, было ощущение, что она что-то забыла…

– И вот такое я должна волочь к Костику? Фррр, как-то мне нервно!

– Не волнуйтесь, пожалуйста! – голос Соколовского, которого за Таниной спиной только что точно не было, заставил её подпрыгнуть на месте.

– Да что ж вы так подкрадываетесь! – рассердилась Таня.

– Я не подкрадывался, вы просто очень задумались, – улыбнулся Филипп абсолютно киношной улыбкой, от которой у Тани возникло ощущение, что она находится на съёмках рекламы зубной пасты. – А я шёл вам сообщить, что в помещении клиники никого, кроме Константина, уже нет, так что мы можем начинать, пока ваш пациент не оторвал батарею и не попробовал её на зуб – она ему как-то не по душе.

– Филипп Иванович, а может, пока он будет под наркозом, у него кровь на анализ взять? Что-то мне не нравится его пристрастие к железу. Может, анемия?

– Не думаю… у него вообще-то на пожирание капканов идеологические причины. Он как-то, когда был щенком, попался в такую штуку. Правда, у него такая шкура и мех, что его особо и не поранило, только напугало и ушибло. Но ему и этого хватило – он капкан разгрыз и выкинул. С тех пор так и повелось – видит эти устройства, ну и ломает их, а раз усилия приложены, так чего просто так-то… Надо пожевать, а раз пожевать, то и проглотить – недаром же он старался! Но раньше, видимо, обмен веществ был пошустрее, всё переваривалось только так, а вот сейчас он дорос до зрелого возраста, вот и притормозил организм.

– Двести лет… какая дивная зрелость! – вздохнула Таня практически беззвучно, правда, начальство всё равно услышало и снисходительно усмехнулось. Признаваться этой девочке, сколько лет ему самому, Филипп и близко не собирался. Вместо этого он предвкушал интересное времяпрепровождение – что-то ему подсказывало, что реакция Костика на ругающегося под наркозом зверюгу будет как минимум забавной.