– Наверное, её очень интересует всё, что с тобой связано, – мягко заметила Таня, недоумевая, где там Соколовский.

– Да, конечно, – покладисто согласился Константин. – Только вот ЭТО я объяснить не сумею!

– И не надо, – утешила его Таня. – Ну, подумаешь… мало ли какие животные обладают даром имитации человеческой речи. Помнишь, было видео с котом, который внятно говорил «мама»?

– Да, это бывает. Более того, у меня кошка вполне внятно произносит слово «мясо»! – слегка оживился Костя, приоткрывая глаза.

– Ну, вот видишь!

– Да, но это редкость, а тут… росомаха, да такие фразы произносит!

– Слушай, ну что за дискриминация? Почему бы и росомахе не запоминать слова? Представь, что лесные звери слышат от туристов, рыбаков, охотников и грибников? А уж от компаний, которые приезжают в лес на шашлыки, можно не только слов, но и песен наслушаться!

– Из псни словов не выпнуть! – со знанием дела заявил Сирке.

– Ой, он ОПЯТЬ! – отшатнулся от стола Костя, а присмотревшись к пациенту повнимательнее, протёр глаза и уставился уже на Таню.

– Что? – удивилась Татьяна – концентрация ужаса во взгляде коллеги превосходила любые разумные пределы.

– Тань, а что мы с тобой только что делали, а? – слабым голосом уточнил Константин.

– Костенька, мы оперировали, – Таня никогда и никого так не ждала, как Соколовского, но отступить от стола и пойти на его поиски не решалась, а ну как Сирке фордыбачить начнёт и свалится со стола? Нет, она бы попросила Костю его снять, но тому в себя хорошо бы сначала прийти – что-то коллеге и вовсе захужело.

– То, что мы оперировали, я помню… кажется. Но вот где именно, я уже не вижу, – он ткнул пальцем в сторону объекта, посапывающего на столе, Таня повернулась к спящей зверюге и…

– Да уж! Регенерация и правда очень быстрая! – удивилась она. – Аж шов исчезает на глазах!

– Тань… но ты же понимаешь, что это невозможно, да? – страдал Константин.

– Кость, в нашем деле возможность или невозможность – это штука такая… относительная, – осторожно заметила Таня. – И вообще, ты не мог бы мне помочь? Ну, конечно, если не боишься его брать.

– Его? Не боюсь. Я себя что-то сильно стал опасаться! – признался Константин, аккуратно снимая со стола росомаху и укладывая на расстеленное Таней одеяло, специально принесённое из дома.

– Ну, смотри! Смотри! Шов полностью исчез, даже кетгут того… растворился. Это как?

– Ну, он же рассасывающийся шовный материал, – миролюбиво заметила Таня.

– Да, я в курсе! Но не через несколько минут после того, как им зашили, правда?