– Пожалуйста, успокойся, или…

– Или что? Ты даже посмотреть на меня не можешь. Если тебе так противно на меня смотреть, если я такая плохая охотница, может, лучше просто написать заявление, чтобы они…

Тогда он наконец посмотрел на меня.

И я замолчала.

* * *

Мир вокруг плавился в последних лучах, падавших на нас сквозь стекло. В алом закатном воздухе плавали пылинки. Мне пришлось встать на цыпочки, чтобы дотянуться до его губ. Я закрыла глаза и почувствовала, как Эрик Стром целует меня в ответ. Он прижал меня к себе так, будто уже делал это сотни раз.

Под его ладонями пылало пламя, но я прижалась к нему сильнее.

Мне хотелось сгореть.

Больше я не чувствовала ни злости, ни обиды, ни страха. Ничего – кроме слепящего, чистого, как снега Стужи, желания.

– Иде, – прошептал он, когда наши губы разомкнулись, и я увидела его глаза – затуманенные, насторожённые. – Нам лучше остановиться.

– Но ты не говоришь «остановись», – сказала я. – Значит, это не приказ ястреба. Верно?

– Верно, – ответил он. Его руки держали меня так же крепко.

– Тогда я не хочу останавливаться.

– Я тоже не хочу, – сказал он. – Но это может плохо кончиться для нас обоих. Ты это понимаешь?

– Да.

– Я тебе в отцы гожусь.

– Это неправда.

– Верно. Но я часто чувствую, будто так оно и есть.

– Я знаю.

– Со мной не будет легко.