Эванджелина подалась вперед и уже собралась открыть дверь до конца, как вдруг заметила по ту сторону Хаоса. Он смотрел на группу людей, которые лежали на полу, держась за руки. Их одежда выглядела такой старинной, словно они сошли прямиком со страниц сказок: шерстяные платья насыщенных цветов и плетеные золотые шнуры, оловянные нагрудники и наплечники с шипами.

Эванджелина не знала, что и думать, пока не разглядела среди них девушку, чье лицо видела в одной из книг. Она была даже прекраснее, чем на портрете, и Эванджелина сразу признала в ней Аврору Доблестную.

Потом она заметила золотой венец на голове миниатюрной женщины, лежавшей рядом с Авророй. Кожа ее имела темно-оливковый оттенок, волосы отливали серебром, а лицо было безмятежным. Вероятно, это была мать Авроры, Онора Доблестная.

Мужчину рядом с Онорой можно было бы назвать красивым, если бы его лицо не испещряли следы многочисленных битв. Голову его тоже венчала корона, и Эванджелина догадалась, что это был сам Вульфрик Доблестный.

На полу лежала семья Доблестей.

Именно они были заперты в Доблести, а не их сокровища или пленники. Когда правда обрушилась на нее, Эванджелина едва устояла на ногах. Она и подумать не могла, что найдет здесь. Но во всем этом был смысл и это вполне соответствовало обеим историям, которые рассказывались на Севере о Доблестях. Если вся семья была заперта здесь, значит, арка стала своего рода темницей, в которой хранились величайшие магические сокровища Доблестей – они сами.

Неудивительно, что Хаос стремился открыть арку. Если Доблести прокляли его, вынудив носить шлем вечно, то именно они и смогут избавить от него. Эванджелина задалась вопросом, не способна ли Онора снять заклятие и с Аполлона. Джекс говорил, что она считалась лучшей целительницей всех времен.

Теперь все сходилось, за исключением уверенности Джекса в том, что в Доблести нет спасения для него. Если Онора могла избавить Аполлона от проклятия Лучника, то, возможно, поможет и Джексу.

Внезапно королева пошевелилась и поднялась с пола. Ее движения были грациозны, несмотря на ослабевшие ноги. Хаос наблюдал за ней, затаив дыхание, словно опасался, что она вот-вот исчезнет. Эванджелина вдруг осознала, что и сама замерла на месте.

– Это правда ты? – спросила Онора с легким акцентом, присущим людям, что жили в далекие времена. Голос ее был таким же нежным, как и взгляд. – Кастор?

Эванджелина невольно подалась ближе, сомневаясь, верно ли расслышала имя. Кастор был мертв. Джекс рассказал ей, как он умер. Только сейчас она вспомнила, что он не закончил историю. Просто сказал, что ему не суждено стать спасителем.