Недолгое время, хотя для него минуты давно обрели размытые границы и превратились в поток одной сплошной издевки.

После душа он вновь становился тем, кого можно наряжать, как куклу, для масштабного мероприятия.

– Вам подготовили речь, – сказала одна из девушек, вошедшая в комнату. В руках она держала конверт. – Ее написал Правитель.

Несмотря на то, что его мышцы после силовых тренировок прислуга натирала обезболивающим, он все равно послушно протянул руку и забрал то, что ему предстояло выучить.

– Он будет готов? – Вопрос уже не к нему. С ним лично вообще перестали общаться, так как он не был способен на разговоры, если они не касались Правителя и его приказов. Только подчинение. Больше в нем ничего не оставили.

Прекрасный, крепкий «овощ», как и планировалось. Презентабельное лицо, огромная сила и полное отсутствие свободы воли.

– Сами посмотрите, – темные отстранились от объекта своей работы. Девушка, которая принесла конверт, пробежала взглядом по его телу и с удовлетворенной улыбкой похвалила всех за проделанную работу. Им удалось скрыть любые признаки издевательств.

По щелчку пальцев в комнату занесли выглаженную одежду: черный костюм и черную рубашку, а также начищенные ботинки.

– Можете одевать его. Скоро все начнется.

Одели, довели до блеска образ идеального будущего правителя.

Еще совсем немного, и он получит новый статус.

Еще совсем немного, и власть поменяет свой внешний облик.

Власть Правителя обретет новую, обожаемую всем миром оболочку.

– Нам надо уходить, – злился Блэйк на меня, пока я все еще глазела на Ребекку, которую уводили прочь со сцены.

Может, если я задержусь на минутку, мне удастся увидеть его? Я не хотела верить, что Брайена, того Брайена, которого я любила всем своим расстрелянным напрочь сердцем, больше нет. Даже слова Ребекки не могли заставить меня принять страшную информацию. Хотя она так сильно верила в нее и никогда бы не ошиблась.

Против воли Блэйк поволок меня через толпу, игнорируя возмущения в нашу сторону, а у меня не нашлось сил воспротивиться. По пути я несколько раз чуть не раскрыла всем цвет своих глаз, один раз капюшон, прятавший мои светлые волосы, немного сполз с головы. За это Блэйк выругался мне в лицо, будто я намеренно подвергала нас риску. В ответ я послала его самым грубым образом.

Через несколько минут упорного бега мы оказались за пределами толпы, от которой то и дело отделялись люди, не заинтересованные в шоу.

– Весь темный мир пришел на это посмотреть? – спросила я, озадаченно оглядываясь на сцену, ставшую слишком крошечной для того, чтобы рассмотреть происходящее на ней.