– Что это? – спустя какое-то время спросил Рие.

– О чем ты? – Хэлла напряглась, хотя больше, казалось бы, некуда. Мышцы и так ныли, а по телу прокатывалась дрожь, будто морозило.

– Об этом.

Хэлла смотрит на себя. На свое бледное лицо и прокушенную от нервов губу. Черные глаза ее распахиваются, волосы очерчивают лицо, добавляя драматичных теней. Она походит на только восставший из могилы труп…

– Прекрати! – прошипела она, зажмуриваясь и концентрируясь на том, чтобы выставить ментальную защиту.

– Я даже не знаю, что сделал, моя дорогая колдунья.

– Это остаточная связь. Она пройдет, – буркнула Хэлла. – Должна пройти.

Должна… Но остаточная не должна усиливаться, напротив, она должна ослабевать. Может, это из-за энергии бывших узников? Она иная, не похожа на ту, которая накапливается в человеческом теле. А Хэлла ни разу еще не соприкасалась с ней настолько близко. В конце концов, даже воспоминания его она практически не могла контролировать…

Большая часть пути прошла в тишине. Рие словно бы перестал существовать. Он расслабленно откинулся на спинку сиденья и прикрыл глаза, а Хэлла настороженно следила за ним и за тем, как из сумрака в окне вырастает город. Ждать было нечего, потому она поднялась и распахнула дверцу. Рие лениво смотрел за ней из-под ресниц, но ничего не сказал и не пытался остановить. Хэлла выскочила из экипажа, смягчив падение воздушной подушкой. Она мягко и медленно опустилась на дорогу, провожая взглядом экипаж, скрывающийся за поворотом.

Нужно было торопиться! Лекарство у нее, осталось только забрать Мальву и уехать. Чем быстрее, тем лучше. Тогда никто не успеет их отыскать. Хэлла бежала по морозным улицам Клоаки, пытаясь найти знакомые улочки, которые могли бы ее направить к нужному дому.

Этот домик был приобретен на имя Мими. Махонький, убогий, он был перевалочным пунктом. Его Хэлла купила, едва устроившись к Баррету. Она знала, что однажды ей пригодится место, где можно будет на время спрятаться. А перед тем, как пойти к Теодору, Хэлла написала сестре. Мими и Мальва должны были ждать ее на месте.

Глубокие лужи покрыл лед, земля промерзла, а каждый выдох сопровождался густым паром. Холод покалывал кожу, а ветер пробирался под воротник, вызывая все новые мурашки. Хэлла наконец узнала место и теперь мчалась по сонным улицам. Ранним утром в Клоаке было куда спокойнее, чем ночью. Преступники попрятались перед восходом Инти, а бродяжки еще не выползли попрошайничать.

Маленький одноэтажный дом, напоминающий больше собачью конуру, чуть покосился влево. От каждого порыва ветра распахнутая дверь скрипела и хлопала…