– Ценю тех, кто не боится тяжкого труда.

– Я тоже. – Руван перестает гладить мою руку и переплетает наши пальцы. – Можно кое-что спросить?

– Что угодно.

– Ты говорила, в Охотничьей деревне у тебя не было права выбирать, за кого выходить замуж. Это правда?

– Сам знаешь, я не могу тебе лгать.

– И верно, – усмехается он. По мере того как отголоски страсти стихают и проясняются мысли, выражение его лица становится все более серьезным. – Но почему?

– В Охотничьей деревне все подчиняется определенному порядку, и жители верят, что так и должно быть. Поэтому в деревне почти нет преступлений, никто не голодает, разве что в экстренных случаях, у людей есть одежда и крыша над головой. Безопасность – вот та награда, которую жители получают за все жертвы, на которые приходится идти во имя защиты мира от вампиров.

– Похоже, этих жертв довольно много. – Руван задумчиво проводит клыком по нижней губе. – А кто стал бы выбирать тебе пару?

– Обычные жители деревни делают выбор самостоятельно. Конечно, им требуется одобрение родителей или городского совета, но в браках редко отказывают. А деве-кузнецу, поскольку это очень уважаемая должность, такую честь оказывает главный охотник. Обычно в мужья выбирают одного из сильнейших охотников деревни, чтобы помочь защитить род и укрепить союз кузницы и крепости. – По мере того, как я говорю, Руван все сильнее поджимает губы. – Что такое?

– Ты когда-нибудь думала убежать?

– Ни разу. Я приняла свою судьбу.

– А какой будет твоя судьба, когда ты станешь свободной? – Он придвигается ближе, лаская мою щеку и шею. Его руки дарят знакомые, желанные ощущения. – Как только проклятию придет конец и вампиры поклянутся больше никогда не нападать на деревню?

Перевернувшись на спину, я смотрю в потолок. Руван кончиками пальцев лениво рисует круги на моем теле, однако его прикосновения не отвлекают от мыслей. Я же представляю себе некую новую реальность, пока существующую только в моем воображении.

– Потребуется некоторое время, чтобы полностью избавиться от всех поддавшихся, поэтому Охотничьей деревне и местным кузнецам поначалу придется оставаться настороже, чтобы поддавшиеся не забрели вглубь Природных Земель.

– Ты именно этого хочешь?

– Я люблю кузницу. – Я бросаю на него взгляд. – Ее жар и возможности, которые она открывает. Кузница всегда была и будет для меня домом.

– Моя дева-кузнец… хотя часть с девой можно уже опустить.

Я смеюсь в ответ. Подавшись вперед, Руван властно целует меня в губы и со вздохом отстраняется. Он тоже ложится на спину, и я, глядя на его пустой бок, тут же переворачиваюсь и прижимаюсь к нему, устроив голову на груди. Руван обнимает меня за плечи.