Только бы остановить атаку на стену, а там уж Тристан обдумает оборону поселка.

К тому времени, как он закончил наставлять Рекса, Вероника освободила замыкавшего очередь феникса. Другие ждали на ближайших карнизах. Подмастерья велели следовать за Рексом, вот они и не улетали, хотя им очень хотелось.

Когда последние оковы звякнули о пол, Вероника встала рядом с Тристаном, и он отпустил Рекса.

Надо быть храбрым, понимал он, ради Рекса и остальных. Надо управлять своим страхом.

Обратив мысленный взгляд внутрь себя, Тристан сосредоточился на тайнике. Последние несколько дней он почти забросил его, и это упущение давало знать о себе: страх грозил захлестнуть Тристана, хотя он и знал, что фениксы примкнут к ним в этой битве.

Вероника придвинулась бочком и вложила свою теплую ладошку в его руку. Тристан взглянул на Веронику и ощутил, как внутри растекается нечто: спокойствие, сила, которые, впрочем, принадлежали не только ему. Что бы это ни было, Тристан воспользовался этим чувством, чтобы укрепить стены мысленного тайника, запереть в нем страх.

«Я подавил тебя, – сказал он страху, – а не ты меня».

Когда последний камень лег в стену, сердце успокоилось, и Рекс глухо заворковал, поддерживая соузника.

– Спасибо, – шепнул Тристан Веронике, чувствуя, как возвращаются храбрость и уверенность.

Вероника стиснула напоследок его ладонь и отпустила. Рекс взмахнул могучими крыльями, поднимая с пола пыль и сухие листья, взлетел и опустился на платформу в виде феникса. Следом за ним взлетели и сородичи, пыша жаром – воздух дрожал вокруг осветившихся перьев. Когда все опустились на платформу, их внутреннее пламя погасло, и птицы застыли серыми статуями на фоне ночного неба.

Тристан обратился к Веронике:

– Они будут ждать сигнала. Идем.

Самки на самом дне встрепенулись. Если чувства Рекса Тристан воспринимал сильно и четко, путая порой со своими, то эмоции других фениксов казались дымом, едва уловимыми шепотками или намерениями, еще не созревшими и не осознанными.

Вероника схватилась за замок, загрохотавший о прутья решетки. Один из фениксов – должно быть, ее питомец – устремился навстречу Веронике. Слева раздался звук шагов – из тени показался Эрскен.

Вероника застыла, и тогда вперед выступил Тристан. Сейчас он был за главного, и если даже нарушал отцовские приказы, то на благо Гнезда:

– Отбой, Эрскен. Мы выпустим одну из самок.

– Всего одну? – отпустив замок, спросила Вероника.

Тристан ровно и спокойно вздохнул. Сверху доносились отголоски битвы.

– Да, Ник, всего одну. Остальные ни с кем не связаны и… – Он замер, понимая ошибку – по тому, как напряглась Вероника. Оба они обернулись к Эрскену.