– Да, он тоже жив и здоров, – говорит ей Дафна, слегка улыбаясь. – Вам действительно очень повезло – все потерянные дети в конце концов нашлись, и вы сами едва избежали смерти. Можно даже подумать, что вас благословили звезды.

Выражение лица Евгении подсказывает Дафне, что она совсем не чувствует себя благословленной, но девушка продолжает:

– Но Леопольд рассказал мне несколько историй, которыми просто не мог не поделиться, – говорит ей Дафна, наблюдая, как и без того желтоватая кожа Евгении становится еще бледнее. – Странные истории, в которых вы оказываетесь виновной в начавшемся мятеже, в ходе которого убили Софи и едва не убили его самого.

Евгения качает головой, открывая рот, но теперь не произносит ни слова. Она начинает кашлять.

– Как я и сказала, это очень странные истории. Но истории, которые обретают смысл, чем больше о них думаешь, – говорит Дафна, наблюдая, как Евгению охватывают шок и ужас. – Жаль, что вы никогда не увидите северное сияние, Евгения. Это был совершенно неописуемый опыт. Он позволил мне в последний раз поговорить с моей сестрой, и этот разговор я не скоро забуду.

Евгения снова кашляет, на этот раз громче, с хрипами.

– Твоя мать, – удается прохрипеть ей.

– Вы не обязаны ничего рассказывать мне о моей матери, – огрызается Дафна. – Я же уже сказала, что она дала много обещаний, которые не намеревалась сдержать, – вам, мне, Софронии. Но я не моя мать, и раз я обещаю, что следующий час будет для вас сплошным мучением, что каждую секунду вы будете страдать, не в силах позвать на помощь, и в конце концов умрете, – значит, так все и будет.

Теперь Евгения пытается сесть, позвать на помощь, но она слишком слаба, а горло пересохло еще от предыдущего яда. Она не может издать ни звука.

– Ирония в том, – говорит Дафна, поднимаясь на ноги и разглаживая руками юбку, – что, если бы Софрония была здесь, она призвала бы к милосердию. Она бы посоветовала мне быть сострадательной, понять, что побудило вас сделать то, что вы сделали, и я, скорее всего, послушала бы ее. Софрония всегда делала меня добрее, но из-за вас ее убили, и теперь вы столкнетесь с последствиями.

Сказав это, Дафна поворачивается спиной к Евгении как раз в тот момент, когда та снова разражается кашлем. Дафна, не оглядываясь, выходит из спальни, закрывает за собой дверь и идет через пустую гостиную к главной двери. Проходя мимо стражников, она с сияющей улыбкой благодарит их за то, что они позволили ей навестить леди Юнис.

– Бедняжка совсем плоха, – говорит она им. – Если она собирается выздороветь, ей нужно как следует выспаться, так что не пускайте к ней никого еще по крайней мере несколько часов, хорошо? – спрашивает она.