Удалось ли мне подарить Мифанару спасение? И не обрекла ли я в процессе свою душу на вечные муки?

– Хэйл, – шепчу я. Лишь тогда я осмеливаюсь поднять глаза на два самых крупных камня, где все еще висит тело моей охранницы, частично связанное и истекающее кровью. С этого расстояния я ее не чувствую. Она мертва? Принесла ли она высшую жертву ради этого наполовину удавшегося чуда? А там, под Хэйл, рядом с повалившимся телом жрицы лежит… – Теодр! – сиплю я.

В следующий миг я уже ползу через круг, стараясь не слишком задумываться о покрывающем все тонком слое пыли. Тот последний миг церемонии и финальный всплеск силы я не могу ни осмыслить, ни принять на веру. Как я могла сделать что-то столь спонтанное, столь жестокое? Такого просто не могло случиться.

Я задыхаюсь, дрожу к тому моменту, как добираюсь до брата.

– Теодр? – снова выдавливаю я, когда тянусь к нему поверх останков жрицы. Она тоже частично захвачена ва-джором, заточена в мгновении вечной боли. Но мой брат не камень, слава богам! А еще он не холодный на ощупь. В его плоти еще есть живое тепло, а когда я прижимаю ухо к его груди, то различаю слабое, но уверенное сердцебиение. Выдохнув молитву, я отодвигаюсь – и тут же вижу, как он осоловело моргает, глядя на меня. Его зрачки расширены, взгляд расфокусирован.

– Ф-фэрейн? – несмело произносит он заплетающимся языком.

– Ох, Теодр! – Мои пальцы стискивают перед его расшитого дублета. – Зачем ты это сделал? Зачем вмешался? – Я не понимаю, хочется ли мне проклинать его или благодарить. Не понимаю, чувствую ли я облегчение или опустошение из-за того, что церемония была прервана. Я больше ничего не понимаю.

Уголок его рта чуть приподнимается.

– Я же говорил тебе, что… я не трус. Я же говорил, что я… я не хотел тебя бросать…

Его слова обрываются, а голова перекатывается набок. Мертв? Нет, он все еще жив, его дух пытливой ниточкой держится за его тело. Кулак Тарга, должно быть, прошелся по нему вскользь, иначе его мозги уже были бы разбрызганы по кристаллам. Но я не представляю, как долго он сумеет продержаться.

По моим чувствам резко скрежещет стон. Я вскидываю голову, выворачиваюсь, чтобы через плечо посмотреть на Хэйл. Ее свободная рука безжизненно повисла, обрезанный конец плетеной веревки лежит на земле. Вторая ее рука остается перекрученной и связанной, отчего ее тело выгибается под противоестественным углом. Обнаженную плоть Хэйл усеивает множество порезов, из которых вяло течет синяя кровь. Если она вскоре не получит помощь, то умрет от потери крови.

Я пытаюсь подняться, охая, когда боль кинжалами пронзает мои голову и конечности. Без защищающего меня джора все эмоции, которые я подавляла последние несколько недель, накатывают на меня смертоносным потоком. Я должна вернуть свой джор. Но не раньше, чем… чем…