Нет мыслям. Нет промедлению. Нет слабости. Притяжение влечет меня дальше, и я следую за ним. Я взбираюсь по последнему участку подъема, используя руки не меньше, чем ноги. Ужасный разлом пробежал по одной стороне склона, из его глубин исторгаются неустанные клубы пара. Я заставляю себя двигаться вперед, пока наконец не добираюсь до вершины подъема.

Урзулхар.

Его нет.

Из семи основных кристаллов лишь один все еще стоит и цел. Остальные либо повалены, либо разбиты на блестящие осколки. Маленьким камням повезло еще меньше, их обломки разбросаны повсюду. Трольды, запертые в ва-джоре, все еще здесь, побитые и частично погребенные. Обернутая камнем фигура королевы Рох будто бы смотрит на меня из глубин своих навечно распахнутых от страха глаз, поочередно обвиняя и умоляя.

Я не чувствую шока. Не чувствую ни удивления, ни испуга. Я не чувствую ни печали, ни разочарования, ни отчаяния. Я просто стою на месте. Гляжу вокруг. Ничего не чувствую.

– Долго же ты добиралась.

Я медленно поворачиваюсь на этот голос, мои каменные глаза не моргают, когда потрепанная, укрытая капюшоном фигура выступает из-за последнего стоящего камня Урзулхара.

– Мэйлин, – холодно говорю я, мой окристаллизовавшийся голос разносится эхом.

– Я уже начинала бояться, что ты никогда не вырвешься из той проклятой камеры. – Старуха семенит ко мне, ее трость давит кусочки кристаллов. Она оглядывает разруху, усмехаясь, как будто только что обнаружила следы детских проказ. – Этот чертов принц и его чертовы последователи наглотались свинцовых таблеток. Это делает их невосприимчивыми к внушению. Я не могла до тебя добраться. – Затем она вздыхает и смотрит на меня, выгнув бровь. – Но, полагаю, в конце концов ты справилась. Боги с тобой еще не закончили.

По ту сторону камня, обхватившего мое сердце, горят вопросы. Зачем она вступила в сговор с Детьми Арраог? Зачем манипулировала мной, вынуждая наслать чары? Было ли все это подготовкой к тому бою, что она себе представляла? Или же она просто использовала меня, чтобы напоследок отомстить Гавру и тому городу, что он когда-то любил? Мне хочется знать, но… мне все равно.

Когда я открываю рот, то говорю лишь:

– Что можно сделать? Урзулхара нет.

– Ну, что уж. – Ведьма глядит по сторонам, на разрушенный круг. – Он все равно был недостаточно силен для того, что мы задумали. Нам нужно глубже.

Я склоняю голову набок.

– Да ладно тебе, девочка, ты же не думала, что эти красивые камешки – лучшее, что может предложить Подземный Мир, правда? – Мэйлин запрокидывает голову и гогочет. – Нет, нет. Для твоего последнего чудодейства я подготовила кое-что куда лучше. Пойдем! Пойдем со мной.