Но затем все прекращается. А я все еще жив.

Мой нос забит пылью. Я фыркаю, кашляю, с удивлением обнаруживая, что для дыхания все еще имеется воздух. Покачав головой, я оглядываюсь вокруг.

– Фэрейн? – В моих венах звенит паника. Конечно же тот образ был иллюзией. Это не могло быть взаправду. Я сейчас найду ее, все еще скованную этими цепями, измолоченную в кровавое месиво, ее череп будет пробит упавшим камнем. – Фэрейн! – Я давлюсь и размахиваю рукой перед лицом, пытаясь разглядеть вокруг хоть что-нибудь.

На мне что-то тяжелое. Оно пришпиливает меня к месту, но не давит. С рыком в горле я беру камень урзула, который все еще сжимаю в кулаке, и поднимаю его.

Фэрейн.

Она здесь. На мне. Подобралась в защитной позе, ее тело накрывает мое. Кристаллы в три фута длиной выпирают из ее плеч, шеи, рук, формируя своего рода щит. Они пульсируют собственным внутренним светом.

– Фэрейн? – я гляжу на нее, не в силах поверить тому, что вижу. – Это ты?

Лицо у нее непривычно спокойное под этими слоями кристалла. Он чем-то похож на каменную шкуру доргарага, который мучает столь многих из моего народа. Но эта корка состоит из драгоценных камней и покрывает ее целиком. Кристаллические выросты торчат из ее локтей и колен, обрамляют линию ее челюсти. Она ужасает – она выглядит разом знакомо и кошмарно незнакомо.

Сперва она мне не отвечает. Как будто моему голосу нужно преодолеть огромное расстояние, прежде чем достигнуть ее ушей. Затем она шевелится. Ее веки поднимаются, медленно, тяжело. Наконец на меня глядят сияющие золотые глаза, в которых вращается чистая магия.

– Что это? – вопрошаю я и пытаюсь встать. Ее руки удерживают меня на месте; я не могу ее сдвинуть.

– Подожди, – говорит она. Голос у нее глухой. Это голос твердого, неподатливого камня. Она шевелит руками. Над ней смещается громадный вес – целая лавина, которая погребла бы меня под собой. Она двигается вновь и медленно отнимает ладони от моих плеч, наконец позволяя мне сесть.

Камера разрушена. Одна стена полностью обвалилась, а дверь частично засыпало. Камень лорста давно сгинул, но здесь все равно есть свет. Мягкий, пульсирующий свет. Исходящий от нее. Ее тела из живого урзула.

Я не понимаю. Мой разум попросту не может осмыслить то, что я вижу. Я знал, что ее дар силен и сложен. Но это? Ничто не могло бы меня подготовить. Я явно сплю. Или сошел с ума.

– Как это произошло? – требую я ответа, слова с трудом выходят из сжавшегося горла. – Фэрейн, почему ты не… как ты смогла…

– Когда мы соединились, – говорит она все еще этим гулким голосом. – Когда твой дух открылся моему. Это пробудило меня. Я снова смогла чувствовать урзул.