– Где ты их нашла? Я думала, что все уже разобрали.
– Просто сказала, что это для Льяри, – отвечает она, пожав плечами и вручая мне подушку. – Знаешь, тебе и правда пора начинать пользоваться своим положением. Хорошо, что с тобой я.
Покачав головой, я скидываю сапоги и опускаюсь на пол. Усталость все же меня одолела. Я опираюсь спиной о перила и кладу под голову подушку, а Эмони накрывает меня одеялом от подбородка до самых пят.
Она ложится рядышком, кладет голову на свою подушку и заворачивается во второе одеяло, а потом громко зевает. Пол жесткий, хотя мы лежим на коврике. Но бывало и хуже.
Несколько минут я просто лежу и смотрю в обшитый досками потолок, слушаю храп десятков людей, которые дышат и шевелятся во сне.
– Спасибо. За ванну, подушку и… за то, что поболтала со мной, – смущенно шепчу я. – Поболтала не со Льяри, а просто со мной.
Эмони сверкает в темноте улыбкой.
– Только взгляни на нас. Уже подруги, потому что мой план удался. Я понравилась тебе из-за мыла, да?
Я улыбаюсь и поудобнее устраиваюсь на подушке.
– Нет, потому что отвела меня к горячей воде.
Глава 28
Глава 28
Лес – это один сплошной терновник, низко нависающие ветки и желтые листья, что сладко пахнут и усыпаны розовой пыльцой. Этим утром солнце светит ярко. Я сижу возле дерева и, прислонившись спиной к нему, зарываюсь пальцами в грязь.
Позолоченную, покрытую гнилью грязь.
Теперь с этой силой, сочетающей в себе мою магию и магию Слейда, легче справиться. Легче контролировать. Я слышу, но не позволяю ей оглушать меня. Я чувствую гниль так, словно она прибавляет моей силе новую грань, как кристалл из стекла, который подносят к свету.
А еще моя сила теперь обретает новую связь с землей. Похоже, Эннвин жаждет золота. Он словно впитывает его и с облегчением вздыхает.
Но моя магия – не единственное, с чем я пытаюсь сладить.
Все двадцать четыре ленты лежат вокруг меня на земле, напоминая солнечные лучи. Я чувствую, как под ними пульсирует земля, чувствую исходящее от травы тепло. Но сколько бы я ни пыталась пошевелить лентами, они не сдвигаются ни на дюйм. Безжизненно лежат. Каждая по раздельности. Даже не поигрывают, загибая кончики.