– Ты меня поцеловал, но теперь я заноза?

– Никак не можешь перестать думать об этом поцелуе, да? – язвит он. – Может, он приснится тебе, когда ты снова рухнешь в обморок?

– Тогда меня точно стошнит, когда я очнусь.

Доммик смеется, и я тоже не могу сдержать легкой улыбки. Он засовывает руку в карман и что-то мне пихает.

Я хмуро смотрю вниз.

– Зачем ты даешь мне этот отвратительный кусок мяса?

– Хочешь снова применить силу? – кивает он на мои руки. – Тогда сперва поешь.

Я морщу нос.

– Вот от этого меня и правда стошнит.

– Завязывай с этой королевской избалованностью. Ешь, чтобы я мог хотя бы притвориться, будто ты восстановила силы перед тем, что собираешься сделать, упрямая женщина.

Вижу, что он не собирается уступать, потому съедаю вяленое мясо как можно быстрее, хотя оно очень жесткое, а на вкус ничуть не лучше, чем в прошлые разы. Когда я проглатываю последний кусок, Доммик проверяет, не прячу ли я мясо в руках, а потом протягивает мне воду.

Я выпиваю ее.

– Вот. А теперь пошли.

* * *

Небо темнеет, а холод становится ощутимее с каждым вдохом. Доммик провел меня по нескольким местам в Хайбелле, и стратегически важные улицы теперь тоже перегорожены ледяными барьерами и стенами. Они и близко не стоят по величине с теми, что я построила на мосту, но помогут защитить особо уязвимые части города. Никаких кирпичей – только слой толстого льда, устилающий дороги.

Мне пришлось торопиться, потому как люди либо разбегались, увидев, как я пользуюсь магией… либо проклинали и нападали на меня, думая, что я замуровываю их.

Переводя дыхание, я смотрю на крепкий ледяной барьер, руки дрожат от холода. За этим барьером расположены лачуги, грязная улица и обшарпанные дома.

У жителей там нет ни ворот, ни замков, ни крепких стен. Если фейри пройдут этой дорогой, то уничтожат все на своем пути. В отличие от знатных домов со стражниками и заборами – возможно, даже с убежищами, – у этих людей тут нет ничего, кроме их разваливающихся лачуг.

Мои стены – еще одно препятствие на пути фейри. Надеюсь, они решат вообще не заходить на эти улицы, но стены хотя бы замедлят их продвижение.

Я соврала Доммику, сказав, что чувствую себя отдохнувшей. Сейчас мне кажется, что я умираю. Ноги и руки налились свинцом, порезы на ладонях болят постоянно, кожа на них содрана и кровоточит.