– Хочешь трахнуться со смертью? Хочешь доказать, что тоже заявляешь на меня права и оживаешь от моих прикосновений?

Доммик продолжает поглаживать меня, разжигая угольки, которые давно уже тлели между нами.

– Да! – пылко вырывается у меня.

Довольно рыкнув, он прикусывает мою нижнюю губу.

– Я твой убийца. А это значит, что я главный и отвечаю за твою смерть. Ты это понимаешь?

Я стону и киваю, пытаясь прижаться к его руке, но он удерживает меня на месте.

– Ответь мне, Царевна.

Я смотрю на него, и наши взгляды скрещиваются.

– Ты главный. Ты мой убийца.

– Верно, – говорит он, царапая бородой мою щеку, и касается ее губами, отчего по лицу разливается все то же неизменное тепло. – А ты моя королева. Поэтому я встану на колени и поклонюсь.

Вытаращив глаза, я смотрю, как Доммик опускается передо мной на колени и ныряет головой под юбку. Я хватаюсь за ткань, пытаясь оттолкнуть его и вместе с тем притянуть. Я еле держусь на ногах от неуверенности и предвкушения.

Когда Доммик стягивает с меня белье и проводит горячим языком по моему лону, я издаю пронзительные звуки. Я вздрагиваю и ударяюсь головой о стену, когда чувствую, как он ласкает языком мой клитор и покусывает его, отчего меня пронзает волна болезненного удовольствия.

Он лижет и ласкает меня все быстрее и быстрее, а я трепещу от возбуждения. Мой клитор набух, груди налились, а в мыслях, которые разбирают только безграничное блаженство, царит хаос.

Доммик вводит в меня два пальца, и я слышу его довольный рык. Если бы я еще контролировала ситуацию, мне стало бы стыдно за то, что я так возбуждена, но я вне власти, и как же хорошо, когда Доммик выжимает из меня удовольствие. Он обхватывает губами клитор и посасывает его, и тогда я понимаю, что навсегда подсяду на эту его властвующую страсть.

Может, он и стоит на коленях, но я полностью подчиняюсь ему.

Кажется, будто я вот-вот рухну в пропасть, но Доммик резко отстраняется и встает.

У меня вырывается мучительный стон.

– Я почти кончила, – зло говорю я.

Он усмехается и кажется еще более диким, когда его борода покрыта моей влагой.

– Я главный, помнишь? Так что ты либо кончишь, когда я в тебе, либо этому вообще не бывать.