Над делегатами, словно насмехаясь, нависала пустая защищенная королевская ложа, сверкая мерцающим гербом рода Рудлог. И море людей, что стояли за окнами со свечками, тоже совсем не добавляло спокойствия. Потому что испуганный народ непредсказуем.

Народу подвезли туалеты, регулярно делались объявления, что на поиск принцесс направлены все силы, но граждане все прибывали. И это мощное народное движение, произошедшее без организаторов и финансирования, на одной вере в чудо, порождало в отдельных высокородных делегатах то банальную зависть, то злорадство: «Пока все было хорошо, никто и не вспоминал о девицах Рудлог», то высокомерие и снисходительность по отношению к простому люду. Ведь практически у всех аристократов были имения в других странах, и эвакуироваться они успели бы. В отличие от тех, кому не повезло родиться в роду с голубой кровью.

Министр Минкен прекрасно понимал, что эвакуировать семьдесят миллионов человек населения страны невозможно. Однако Генеральный штаб с первых известий о возможной катастрофической серии землетрясений работал над планами спасения, договаривался с соседями о размещении беженцев, проверял телепорты, грузовые листолеты. Пусть это будут не миллионы, а сотни тысяч – он сделает все, что сможет, если не случится чудо и не состоится явление принцесс народу и последующая коронация. А сам премьер уйдет последним, если получится, как и положено капитану тонущего корабля.

Минкен любил свою страну, хотя никогда не произнес бы этого вслух, чтобы к эпитетам, в изобилии сыпавшимся на него от оппозиции, не прибавилось что-то типа «любитель дешевой народной славы». Он едва заметно поморщился. Вот и сейчас с трибуны вещал, артистично подыгрывая себе жестами – то жестко рубя воздух, то воздевая руки к небу, лидер аристократической Либеральной партии, Кембритч. Он грозно гвоздил кабинет министров, разведслужбу, армию и лично Минкена за недостаточные, половинчатые, смехотворные усилия по поиску принцесс, говорил о необходимости устроить облаву по всей стране, пусть это неэтично, но ради спасения государства просто обязательно, и медленно, но верно двигался к предложению о смещении премьера.

«Какой же идиот, – думал Минкен, быстро, чтобы не терять время, просматривая сводки о погибших и раненых, – страны скоро не станет, а он все лезет наверх, словно нет ничего важнее».

Сегодня импичмент премьеру не грозил, потому что Кембритч никак не мог договориться с небольшими внепартийными фракциями о разделе портфелей и должностей после его смещения, но это точно было делом ближайших дней.