– Что за дело, Игорь Иванович?

В дом они вернулись после того, как Игорь ознакомил Люджину с задачей и получил ее согласие. Внутри было тепло и тесно – свисали с потолка связки лука, пахло сушеными яблоками, хлебом и квашеной капустой. Анежка Витановна, добрасывающая дрова в печь, недобро сверкнула глазами на гостя, взяла у дочери ведро и стала аккуратно переливать молоко сквозь марлю.

– Мне помыться надо, от меня коровником несет, – Люджина открыла тяжелый сундук, достала полотенце. – Придется подождать, полковник. Мам, накорми гостя.

Анежка Витановна фыркнула, но чайник на печь поставила, отрезала ломоть свежего белого хлеба, намазала желтым маслом, выставила светло-желтое варенье.

– Крыжовник, – сказала она, звякая ложкой о блюдце. – Люджинка летом собирала. Сладкий у нас растет, как сахар. И витаминов много, для головы полезно.

Налила Игорю огромную чашку пахнущего ягодами чая и вышла на улицу, громко хлопнув дверью.

Люджина мылась недолго, вышла уже в форме, быстро собрала сумку.

– Я вернул вам на счет деньги, которые вы потратили на переход сюда, – сказал ей в спину полковник. И добавил: – Это было глупо, Люджина.

Она, кажется, поняла, что он не о телепорте.

– На тот момент это казалось мне единственно верным решением, – отозвалась северянка. – Вы были неадекватны и представляли угрозу для Управления. И чем дальше, тем больше. А сейчас, – она оглянулась на него, – насколько я могу судить, вы спокойны и взвешенны, несмотря на серьезные проблемы с Полиной Рудлог.

– Но не таким же способом, Люджина!

Она повернулась, вздохнула судорожно.

– А каким? Каким, Игорь Иванович?! Забудем о тонких материях. Что бы вы сделали, если бы ваш напарник, человек, безусловно важный для государства, ваш боевой товарищ, уверенно шагал по дороге самоуничтожения?! Плюнули бы?

– Вы что, на меня кричите, Люджина? – сказал Стрелковский удивленно.

– Да я вас убить готова, – призналась капитан и в сердцах швырнула какую-то кофту в сумку. Провела рукой по коротким волосам, застегнула молнию. – Вы здоровый мужик, не инвалид, с умной головой и огромным опытом. Знаете, насколько тяжело наблюдать, как блестящий ум погибает и твой кумир идет ко дну? Когда ты при своей профессии бессилен помочь, потому что помощь не принимается категорически! И не сверкайте на меня глазами, полковник, не надо! Вы меня уже ничем не испугаете! Стыдно, полковник! Стыдно! Что бы ни было, какие бы испытания не валились на голову – боги дают нам жизнь, которую надо прожить с честью. А уныние – грех.

– Нет времени на проповеди, Дробжек, – Игорь, к своему удивлению, ничуть не разозлился и даже посочувствовал ей.