– Нет, мама так обычно не говорит, – сказал Тёма, – но, знаешь, наверно, нужно найти схему Машины и на ней отметить, где поломка, хоть примерно. А ты сможешь это отметить на схеме?

– Примерно, – сказала Николь. – Ближе к центру, справа и снизу…

– В любом случае, это будет лучше, чем ничего, – решил Тёма. – Там же миллионы деталей, а если ты покажешь, в каком районе искать, им будет куда проще починить.

– А где нам взять схему?

– Да их навалом в интернете, какая-нибудь уж работает. У меня даже приложение есть… А ты можешь поехать со мной к нам домой? Мы там распечатаем схему и расскажем маме.

Николь задумалась.

– Нет, наверно, я не смогу, – грустно сказала она. – У меня шахматы, музыка и танцы.

– Что? – спросил Тёма. – Какие шахматы? Кругом происходит непонятно что. Тебе нужно отметить на схеме место! Это только ты можешь сделать.

Николь молчала.

Тёма ужасно разозлился. Но тут Николь сказала:

– Ладно, я могу прогулять шахматы. Но только на музыку обязательно надо… И на танцы… Мне надо к шести, это около рынка. Мы же успеем?

– Да, конечно успеем, – Тёма сразу успокоился. – Поехали тогда на троллейбусе. Тут немного дальше до остановки, но зато получается быстрее, чем на этом ужасном трамвае.

Они перешли дорогу и свернули во двор. В центре Города почти все дворы были огорожены заборами, и так просто через них не пройдёшь. Тёма знал буквально парочку дворов, где можно было просунуть руку сквозь калитку и открыть её с другой стороны. Но этот двор был и открытым, и проходным. Вообще, он напоминал складку пространства: вокруг большие улицы, и кажется, что между ними почти ничего нет. Может, только пара газонов и аккуратные дорожки, вымощенные плиткой, или асфальтированная площадка с забытой песочницей. Но в этом дворе было совсем по-другому, неожиданно. Проходишь через старые ворота – и вдруг пустырь с песчаным холмом, пригорки, поросшие травой, тропинка между ними. Сбоку вышка, на заднем плане – купола. Такие дворы бывают на старых картинах, не хватает только гусей или козы.

Всю дорогу Тёма не знал, что сказать. В троллейбусе придумал:

– То есть у тебя получается, в школе шахматы, после школы музыка, а потом ещё танцы?

– Да, – ответила Николь. – Но это ещё не самый сложный день. Самый сложный день – четверг. Тогда нет шахмат, но вместо них французский и программирование.

– Кошмар какой, – сказал Тёма. – А я ещё думал, что у моих сестёр много занятий! Вообще-то я думал, что даже у меня много занятий.

Николь улыбнулась тонкой взрослой улыбкой.