Лицо девушки потемнело, в глазах блеснули слезы:

– Ее больше нет, я похоронила маму на кладбище.

Чтобы скрыть свое ликование от потерявшей мать дочери, Федор развернулся и чуть ли не вприпрыжку поспешил к распахнутым воротам. Видимо, у него не получалось быстро взять себя в руки, потому что, закрыв ворота, он, не рискуя поворачиваться лицом к девушке, пошел якобы по делу в сарай. Энджи проводила его тяжелым взглядом. Егорша, внимательно за ней наблюдавший, обнял девушку за плечи и прижал к себе.

– Мы так за тебя волновались, никто сегодня ночью не спал. Я думал, что с ума сойду. Федька несколько раз порывался поехать за тобой, но… – Он с улыбкой посмотрел ей в глаза: – Что ты сделала с его лошадью? Она ни в какую не хотела выходить за ворота. Мы уж ее и за уздцы тянули, и в зад толкали, все бесполезно. В конце концов она нам устроила лежачую забастовку. Улеглась, и все.

Представив, как Егорша и Федор толкают сзади заупрямившуюся лошадь, Энджи не выдержала и смущенно хихикнула.

– Я не была уверена, что получится, но рада, что она послушалась меня. Я знала, что вы просто так не сдадитесь.

– Да уж, – укоризненно покачал головой Егорша. – Когда лошадь нам сказала «ариведерчи», мы с Федькой решили пойти пешком, но тоже не смогли выйти за ворота. Это как?

– Прости, – улыбнулась она, – мне не хотелось подвергать вас опасности.

– А если бы, не дай бог, исход вашего поединка был другим? Мы бы так и остались навечно заперты в Федькином дворе?

– Конечно, нет, – вздохнула она, – после смерти ведьмы все ее заклятья отменяются.

– Так ты теперь вдвойне сильнее? – осторожно спросил Егорша.

Энджи горько усмехнулась:

– Не совсем.

– То есть? – удивился он.

Она с мольбой посмотрела ему в глаза:

– Послушай, у меня сейчас нет сил, давай я поем и немного отдохну, а потом все вам расскажу.

– Конечно, конечно. – Ксения подошла и, обняв Энджи за талию, повела к кухне. – Как говорится, сначала надо гостя напоить, накормить, спать уложить, а потом уже и о делах говорить.

Энджи благодарно ей улыбнулась.

Когда она закончила свой рассказ, за столом повисло гнетущее молчание. Каждый пытался осмыслить то, что услышал.

– Это что же получается, наша дочь – злобная ведьма? – решился наконец озвучить свои мысли Егорша.