Призраки, войдя в круг, подошли к неподвижно лежащим телам.

– Дело плохо, – прошамкала одна. – Такого в нашем роду еще не было.

Сокрушенно постояв еще несколько минут, призраки, тяжело вздыхая, разбрелись по кладбищу. Каждая, дойдя до своего надгробного камня, медленно таяла в воздухе, исчезая. До сих пор стоявшая в отдалении Прасковья, дождавшись, когда все уйдут, ступила за черту. Перешагнув через безжизненное тело Валентины, она подошла к лежащей на спине Энджи. Грудь девушки чуть заметно приподнималась и опускалась. Кинув короткий взгляд на ее лицо, Прасковья встала на колени и положила руки на ее округлый живот.

– А вот и ты, девочка моя! – прошептала она. Закрыв глаза и закинув голову, призрак ведьмы что-то забубнил в черное беззвездное небо. Поднявшийся ветер, взметнув опавшие листья, тут же затих. Прасковья встала с колен и начала медленно растворяться в воздухе. Еще какое-то время дьявольский хохот старой ведьмы нарушал мертвую тишину, но потом и он затих. Опустевшее ведьминское кладбище объяла ночная тьма.

Заключительная глава

Заключительная глава

Когда Энджи открыла глаза, первые несмелые лучи солнца уже коснулись земли. Охнув от боли в затекших мышцах, она села и в недоумении оглянулась. Увидев лежащую рядом мать, девушка сразу вспомнила, где она находится и зачем сюда пришла.

– Мама! – Не в силах встать, Энджи на коленях подползла к Валентине и перевернула ее на спину.

Восковой цвет кожи и белые как мел губы не оставляли сомнений – мать была мертва.

– Мама! – Не в силах сдержать слез, дочь гладила дрожащей рукой холодное лицо. – Мамочка!

Сколько она так просидела, не отрывая взгляда от матери, она и сама не знала. Затем Энджи встала и, взяв лопату, пошла по кладбищу в поисках места для могилы. Подойдя к надгробному камню Прасковьи с уже высеченным кем-то символом, девушка увидела невдалеке другой камень, которого до сих пор здесь не было. Это место было явно приготовлено для следующей ведьмы, возможно, для нее, но так случилось, что для матери.

Земля была мягкой, и вскоре яма была готова. Для хрупкой старушечьей комплекции тело Валентины оказалось неожиданно тяжелым. Энджи пришлось несколько раз останавливаться, чтобы передохнуть, прежде чем она доволокла мать до ямы. Наконец все было готово. Вытащив из рюкзака приготовленную на этот случай простыню, девушка накрыла тело и взялась было за лопату, но отложила ее в сторону. Чувствуя потребность что-то сказать, Энджи не могла подобрать слов. Слезы душили ее, на душе было тяжело.

– Мама, мама! – вот и все, что ей удалось выдавить из себя.