И тут Пами не выдержала — упала на колени, сотрясаясь всем телом.

— Простите меня! Простите! Я не могла не следовать приказам! Все им следовали! Марис даже готова была запороть новую хозяйку, что уж говорить о нас? — завыла она, обхватив руками колени.

Фирруза д'Арлейн схватилась за сердце:

— Мне плохо… пожалуйста…

Но её никто не услышал. Всё внимание было приковано к Пами.

— Расскажи всё по порядку, — попросил побледневший Кайрос.

— Миледи Талиру выселили из покоев баронессы через час после вашего отъезда, милорд. И поселили в новую пристройку слева от конюшен.

— В нежилую пристройку? — его голос потерял все эмоции.

— Да, милорд. Даже покрывала с собой не дали взять, ни единой одёжки. Тщательно проверили, чтобы она ничего не взяла. Сказали, что вы одобрили это. Я была новенькой, я просто делала, что велели. Не губите!

Глава 37. Выбор женщины

Глава 37. Выбор женщины

Пами рассказывала всё так, будто решила для себя, что поддерживать баронессу дальше — слишком опасно.

И многое из того, что она поведала, стало откровением даже для меня.

Например, то, что слугам было запрещено показывать, как в поместье функционирует что угодно, а также учить меня готовить. Им запрещалось обращаться ко мне «Ваша Милость» или откликаться, если я звала их.

— Вы урезали Талиру в еде? — безэмоциональным голосом спросил Кайрос.

— Да. Миледи не может есть многие крупы и плохо переносит почти все специи. Её Милость... миледи Фирруза просила добавлять эти специи практически во всё, кроме некоторых каш и хлеба. Со временем миледи Талира стала питаться только ими. Время от времени нам приказывали не готовить каши и хлеб, чаще всего сроком на неделю, — голос девушки дрожал. Она заметно тряслась и плакала, но Кайрос не отпускал её.

Спрашивал, не глядя на свою мать, о том, почему у меня не было одежды, в каких условиях я спала, почему мне не приносили дров.

— Как ты могла участвовать в этом? — переключился он на Ариадну, которая явно хотела сбежать, постоянно косясь на чуть приоткрытую дверь, за которой, слава богине, никого не было видно. — Ариадна?!

— Не кричи на меня! — взорвалась она. — Тебя не было там! Я уже полтора года как не жила дома, а ты вернул меня в эту глухомань! Думаешь, мне хотелось брать платья твоей жены на перешивание? Все слушались маменьку, и я тоже. Почему я должна была усложнять свою жизнь, когда ты сам не захотел?!