Вообще-то, повитухи сказали, что роды у меня прошли очень легко. Они даже не сомневались, что кто-то настолько крепкий и сильный, как перерождённая Сольвейг, легко справится. Но всё, о чём я тогда думала, — это о словах доктора Ларссона:

«Знаешь насколько высока смертность среди аборигенного населения при родах — как среди женщин, так и среди новорождённых? При этом физическая сила и здоровье зачастую не играют никакой роли. Потенциальные осложнения столь многочисленны и сложны, что аборигены не в состоянии даже осмыслить степень риска. Более того, их традиционные методы лечения нередко усугубляют ситуацию».

Хорошо, что Райлен не присутствовал при всех этих откровениях.

Я не знала, была ли у Игритт магия, и если была, то чья — моя или Райлена. Для нас обоих, всё ещё не способных полностью поверить, что мы стали родителями, это не имело значения.

Зато для остального Айзенвейла имело, но ещё большую роль играла её кровь. Игритт не было и четырёх месяцев, когда мы встали рядом с Халвэ и оросили камни клана парой капель детской крови, перед огромной толпой, что собралась у холма на котором стоял дом старца. Я слышала, что ради этого события люди приезжали даже из самых удалённых концов королевства.

Самая любимая на свете малышка заплакала не тогда, когда я уколола ей палец, позволяя капелькам крови собраться на кончиках пальцев, а тогда, когда толпа внизу приветственно взревела, увидев светящиеся камни Равинора.

Именно тогда все на самом деле поверили, что что бы ни происходило сейчас — это не пройдёт просто так. У короля Айзенвейла будут наследники, способные поддерживать плодородие земель, силу и здоровье людей в кланах, а это значит, что пора планировать долгую, крепкую жизнь на годы вперёд.

Мирную жизнь.

— Иногда я вижу образы прошлого, — признался мне в тот день Райлен, держа в объятиях меня и Игритт. — То, что происходило сегодня… на холме, рядом с Халвэ. Это была самая большая мечта Равинора, которая так и не стала правдой.

Я знала, что Райлен страдал от видений и образов, как и я, когда находилась близко к Калту. Поэтому я потерлась щекой о его плечо, жалея, что руки заняты и я не могу обнять его, поделиться хоть каплей силы.