Это был первый раз, когда Ния увидела своего отца с тех пор, как стало известно о ее предательстве. Волна стыда и тоски захлестнула ее. Что на самом деле Долион думал о своей безответственной дочери, нарушившей единственное правило, которому они должны были следовать?

– Я не сержусь на тебя, мой огонек, – сказал отец, словно прочитав ее мысли. – И знаю, любое наказание или разочарование ничто по сравнению с тем, через что ты уже прошла за все эти годы. Мне лишь хотелось, чтобы ты пришла к нам раньше. Я учил вас, девочки, заботиться о себе, но это не значит, что вам нужно все делать в одиночку и оставаться один на один со своими проблемами.

В одиночку. Но именно так всегда и было с Нией. Одна в комнате. Наедине со своими ошибками.

– Когда ваша магия наиболее сильна? – спросил он у девушек.

– Когда мы действуем вместе, – ответила Ния в унисон со своими сестрами.

– Верно, – согласился Долион. – Теперь, мой огонек, я надеюсь, что ты остаешься благоразумной. И высоко держишь голову. Пираты, особенно на борту «Плачущей королевы», – скользкий народ. Они безжалостны и хитры, и хотя ты можешь подружиться с ними, не забывай, кто их капитан. Лорд Эзра, безусловно, коварен и готов очень долго выжидать, а также способен на все, лишь бы получить желаемое.

– Я знаю, – не удержалась Ния, прошептав ответ пустой спальне.

– Но ты и сама знаешь. – Долион откинулся назад. – Просто почаще напоминай себе об этом.

– Мы любим тебя, Ния, – сказала Ларкира, ее взгляд был полон боли.

– Очень, – добавила Арабесса. – Если окажется, что Ачак действительно отдадут тебе послание, заставь их сделать другое для нас.

– Ой! И в следующий раз, когда мы встретимся, – добавила Ларкира, – напомни мне рассказать тебе, как Арабесса вошла к Зимри в… Ой! Отец, ты видел, Ара только что ударила меня?

– По тебе ползал паук, – невозмутимо заявила Арабесса.

– Мне нравятся пауки, – ответила Ларкира, пытаясь стукнуть Арабессу в ответ.

Долион разнял их.

– Видишь, что происходит, когда тебя нет, мой огонек? – Он рассмеялся, вытянув руки, чтобы удержать своих дочерей. – Мы все знаем, что этим двоим всегда нравилось сражаться только с тобой.

Отголоски их подшучиваний стихли, клуб дыма рассеялся вместе с воспоминанием.

В комнате воцарилась тишина.

– Ния, – раздался глубокий голос позади нее.

Застигнутая врасплох, Ния встала. Она не замечала ничего вокруг, лишь слова и образы своей семьи.