Внезапно меня пронзила такая боль, что я подумала – сейчас умру. И только тогда я поняла, что Верховные, должно быть, знали о шалости времени, которая жила в Ти. Слова Миры эхом отозвались во мне, как будто она стояла прямо передо мной.

Я думаю, ты будешь страдать, девочка. Ты будешь страдать так сильно, что, кажется, твое сердце разорвется на части. И это вдохновляет меня, понимаешь? Даже если мы не убьем тебя. Даже если нам придется подождать, пока мы не узнаем, как поступить с тобой. Грядут твои страдания, и я буду наслаждаться ими.

Она была права. И я погибну от этой боли. Я знала это наверняка. Мое сердце уже переставало светиться, оно теряло цвет, пока в конце концов не стало мертвым и черным.

– Я всегда говорила ему, что любить Иверсенов опасно.

Я замерла. Сердце болезненно сжалось. Голос. Этот голос… Этого не могло быть! Невозможно. Медленно, словно опасаясь, что воздух вокруг меня может взорваться, я повернулась. И посмотрела в глаза ледяного голубого цвета, которые были так похожи на мои, увидела те же красные губы, тот же вздернутый нос, то же лицо в форме сердца.

И тогда я рухнула. Мои руки зарылись в листья, пальцы и плечи задрожали.

– Ну, не плачь, дитя мое. – Сифра Иверсен присела и положила свою нежную руку на мою. Ее прикосновение было теплым. Длинная юбка с пестрым цветочным узором ласкала ноги, качаясь на легком ветру. – Ты была такой храброй. Такой отважной.

Она положила палец под мой подбородок и приподняла его. Ее взгляд был похож на самые теплые объятия в самую холодную ночь. Мама улыбнулась. В ее глазах блестели слезы.

– Я так горжусь тобой, Хелена.

– Я не сделала ничего такого, чем ты могла бы гордиться, мама. – Мой голос дрожал. – Не справилась.

– Разве? – Она наклонила голову, размышляя. – Разве влюбленность означает неудачу? Разве найти свою внутреннюю силу, обнаружив, что она совсем не такая, как у других, значит потерпеть неудачу? Видеть добро в тех, кого другие называют злом, означает потерпеть неудачу? – Лицо Сифры Иверсен казалось печальными. Таким бесконечно печальным. – Я думаю, нет.

– Майор… – всхлипнула я. – Он вернулся! Он собирается сделать так, чтобы темные навсегда остались в нашем мире. Фин умер. Мои друзья сражаются в этой битве, и возможно, им тоже придется погибнуть. В Кораэль живет чудовище. Натаниэль предал нас всех. – Я зажмурила глаза. – И во всем этом именно я была спусковым крючком. – Я медленно подняла веки, посмотрела в лицо матери и прошептала: – Я должна была умереть той ночью, мама. Пламя должно было поглотить меня вместо тебя.