Это была утомительная работа, но она чудесным образом отвлекала меня от моих мрачных мыслей, которые было гораздо легче подавить.

Я услышала шаги еще до того, как мое сознание восприняло их. Кто-то шагнул в мою сторону, но я мало об этом беспокоилась и продолжала ставить книги на места.

Только когда на меня упала тень и я почувствовала присутствие другого тела у себя за спиной, я приостановила свою работу, убрала руки с кожаных книжных корешков и удивленно обернулась.

Позади меня стоял не кто иной, как Томас Рид, который с сосредоточенным видом вытащил книгу с полки надо мной, и я испуганно отпрянула, слегка ударившись затылком о верхнюю полку.

Он стоял слишком близко ко мне, мое сердце остановилось, чтобы потом забиться, а в животе начали порхать бабочки в дикой пляске. Во рту стало сухо, руки вспотели, и все это лишь за долю секунды.

Томас заметил мое движение, вероятно, тоже почувствовал мой взгляд, потому что, когда я повернулась к нему, он посмотрел вниз на меня. На его лице сначала появилось довольно невозмутимое выражение, но и у него прошло лишь крошечное мгновение, прежде чем ему показалось, что по своей неосмотрительности он стал слишком близко ко мне, что и для него не прошло бесследно.

Я чувствовала, как атмосфера вокруг нас из непринужденной нормальности очень быстро превращается в наэлектризованное напряжение. Только вчера мы сидели вместе в шкафу, и я вдруг совершенно точно вспомнила, как руки Томаса обвились вокруг моей талии.

– Я просто искал книгу, – заявил Томас, и теперь это прозвучало просто как оправдание, даже если, возможно, когда-то это и соответствовало истине, потому что его каштановые глаза больше не отпускали мои, и я сглотнула комок в горле.

Я даже не знала, что со мной случилось, не могла вспомнить, как мы так просто попали в такое положение, хотя сейчас все было так спокойно.

Сегодня утром я приготовила ему чай, а потом убежала от него, и теперь мы стояли здесь, и у меня чуть не остановилось сердце, когда Томас опустил руку рядом со мной на полку, и его лицо приблизилось к моему.

Мой взгляд тут же упал на его губы, и мысль о том, что он, возможно, поцелует меня, затмила все остальные. Окружающий мир стал незначительным, кожу начало покалывать, и мое воображение прошло через меня. Я уже представляла себе, каково это будет, что я в таком случае должна буду сделать и что все это значило для меня.

Но этого не произошло, потому что глаза Томаса внезапно потеряли фокус, а брови удивленно сошлись.

– На полке стоит кремовое пирожное? – спросил он более чем раздраженно, и мне потребовалось больше времени, чтобы собраться с мыслями и вернуться в реальность.