Я умирала и отчаянно хотела бороться за свою жизнь. Даже если никто другой за меня не боролся.

Я послала в Ратбоуна разряд магии с помощью артефакта, небольшой, но это привело его в чувство. Хватка на горле ослабла, но в глазах бледнокровки появился неподдельный ужас. Словно его физически разрывало между мной и приказом Миноса. Из носа Ратбоуна потекла кровь.

– Мора! О господи, Мора! – выпалил он.

Минос яростно зарычал, его лицо покраснело от усилия. Я предположила, что он по-прежнему пытался контролировать сына, но силы иссякали.

– Борись! – приказала я Ратбоуну.

Его кровь падала с носа на футболку, а затем на пол, и Минос подскочил, чтобы собрать капли. Жадность сделала его движения неуклюжими, неосторожными. Это был мой момент. Мой шанс покончить с ним раз и навсегда.

– И забрать Дом крови, – зашептали голоса.

Забрать его Дом? Таких мыслей у меня и в помине не было, но теперь эта идея казалась мне безумно привлекательной. Могущество, безграничная власть с Империальной звездой…

Я могла бы владеть двумя Домами сразу. Дом теней и крови.

Дом Моры Эрналин.

Магия ждала меня, нужно было лишь взять. Схватив амулет, я воспользовалась его силой и переместила гвардейцев за дверь темницы. Мы остались внутри вчетвером.

Я не поняла, как именно это получилось, но все ощущалось правильным. Волшебство пришло ко мне так естественно. Тело сделалось невесомым.

Осталось лишь закончить начатое.

Ратбоун осмотрелся, удивился, но не дал мне сделать и шага к отцу, оттолкнув за свою спину. И, прежде чем я успела очнуться от мечты о власти, он размахнулся и ударил отца в лицо. Минос отшатнулся, схватившись за щеку. Он не верил своим глазам и рассматривал сына под новым углом. Снизу вверх, разумеется.

– Яйца у меня все-таки нашлись, – прохладно сказал Ратбоун. – Твое время вышло, отец.

Кровь все еще стекала с его подбородка, и футболка промокла на боку, где заживала рана, но он никогда не выглядел сильнее и привлекательнее, чем в тот момент. Ненависть захватила его чувства не меньше, чем месть захватила мои.

Ратбоун продолжил бить отца то в лицо, то в живот, то в бок. Король упал на пол, но все еще пытался отбиваться. Однако Ратбоун не давал ему и слова вставить.

– Ты мучил меня! Всю жизнь твердил, что я ничтожество! – закричал он, на мгновение прекратив наносить удары.