На нашей стороне внезапность, Кэмерон, Шейд, Гарет, Бабуля и пять других новокровок, к появлению которых Серебряные не готовы. И Кэл – военный гений.

За нами – правда. И алый рассвет. Солнце, которое вот-вот взойдет.

– Преимущество у нас.

Кэл улыбается так же натянуто, как и я, но отчего-то мне становится теплее.

– Вот и умница.

И вновь его слова вызывают в моей душе бурю противоречивых чувств.

Щелчок и шипение рации изгоняют из моей головы все мысли о Кэле. Я смотрю на Бабулю, и она кивает в ответ. У меня на глазах ее облик меняется – из старушки она превращается в голубоглазого, черноволосого, бессердечного юношу по имени Мэйвен. Вместе с обликом меняется и одежда – летный комбинезон превращается в чистенькую черную военную форму, украшенную десятком сверкающих медалей. На плечи наброшен кроваво-красный плащ. Черные кудри венчает корона, которую мне страшно хочется сбросить с самолета.

Остальные восхищенно смотрят на Бабулю, зачарованные зрелищем мнимого короля, но я чувствую только ненависть – и легкое сожаление. Доброта Бабули светится сквозь чужую личину, и губы Мэйвена складываются в ласковую улыбку, которую я слишком хорошо знаю. На одну мучительную секунду я вижу перед собой мальчика, а не чудовище.

– Хорошо, – выговариваю я хрипло.

Кажется, это замечает только Килорн – и с усилием отводит взгляд от Бабули. Я чуть заметно качаю головой, приказывая ему не беспокоиться. Нам надо думать о гораздо более серьезных вещах.

– Коррос, я Первый, – говорит по рации Кэл.

Во время других вылетов он старался говорить скучающим тоном, делая вид, что его не интересуют обязательные вызовы с различных наземных баз, но теперь он – воплощенная деловитость. В конце концов, мы притворяемся личным транспортом короля, известным как «Первый летучий». Это идеальное воздушное судно. И Кэл прекрасно знает, как должен звучать запрос в данном конкретном случае.

– Корона на подлете.

Ни замысловатого позывного, ни просьбы разрешить посадку. Ничего, кроме суровой властности. Любому человеку на том конце будет очень трудно отказать ему. Как мы и ожидали, оператор запинается.

– При… принято, Первый летучий.

В низком скрипучем голосе ясно слышна тревога.

– Прошу прощения, но мы не ожидали его королевское величество раньше завтрашнего дня.

«Завтра. Четвертый день, когда, по словам Джона, мы должны были погибнуть – и он оказался прав». Мэйвен привез бы с собой армию охранников, от Стражей до смертельно опасных воинов вроде Птолемуса и Эванжелины. Мы бы с ними не справились.

Я машу рукой, но Бабуля и так уже рядом. От близости мнимого Мэйвена по мне бегут мурашки.