«Пикинеры, лучники, пехота».

Дом встал на колени в самом центре передней линии и воткнул пику, погрузив ее в землю на целый фут и установив острие под верным углом.

Изибель, облаченная в сияющую жемчужную броню, не побоялась занять место на передовой. Она встала за спиной Дома, держа пику параллельно земле.

– Ты похож на отца, – внезапно сказала она, отвлекая Дома от мыслей о предстоящем бое.

Он озадаченно моргнул, не решаясь обернуться к ней и тем самым нарушить построение.

Правительница Айоны приняла его молчание как знак того, что можно продолжить.

– Он вел сородичей на битву с Древним Драконом так же, как ты ведешь войско сегодня.

«И он погиб», – подумал Дом, чувствуя, как сжимается сердце.

Топот копыт становился все громче, и Изибель понизила голос:

– Он бы гордился тобой. И твоя мать тоже.

Как бы Дом ни пытался, он не мог представить родителей. Воспоминание было слишком туманным, а нынешняя ситуация – слишком напряженной. У него в сознании мелькали лишь золотистые волосы, зеленые глаза, и ничего больше.

Изибель по-прежнему твердо держала пику, но позволила себе на мгновение опустить свободную руку и дотронуться до его плеча.

– Я тоже тобой горжусь. Независимо от того, что случится сегодня.

Дом почувствовал, как капля какой-то влаги скользнула по щеке и задержалась на подбородке, щекоча кожу. И все же он не сдвинулся с места, заставив себя не думать об этом ощущении.

Глубоко в душе он не мог простить Изибель. Ее бездействие стоило им жизни Рии и бесчисленного множества других невинных жертв. Ее нерешительность сделала их уязвимыми. Ее трусость могла обречь весь Вард на погибель. Гнев Дома полыхал, служа топливом для боевого духа, в котором он так отчаянно нуждался, но его ярость тем не менее потихоньку теряла свою силу.

– За Рию, – прошептал он. Это единственный ответ, который он мог дать Изибель.

Хотя он не видел лица правительницы Айоны, он услышал, как у нее перехватило дыхание от боли.

У них не оставалось больше времени на скорбь и сожаления. Весь их мир сжался до поля боя, галлийских легионов и красного неба.

Авангард галлийской армии на противоположном конце поля разрастался все сильнее по мере того, как новые отряды добирались до дна долины. Легионы Эриды были настоящим войском, а не сборищем мертвецов или кучкой ленивых городских стражников. Они состояли из хорошо обученных солдат, прошедших суровые тренировки и готовых к сражениям, и представляли собой самое грозное оружие, какое только мог создать Галланд. Чтобы это понять, Дому достаточно было увидеть их движения и плотный, ровный строй кавалерийских лошадей.