На этот раз он улыбнулся, обнажив белые зубы, словно хищник, настигающий добычу.

Когда он положил ладонь на щеку Эриды, ее плоть словно обожгло огнем. Она чувствовала, как его липкая кровь размазывается по ее коже, но почему-то ее это совершенно не беспокоило.

По ту сторону Веретена что-то зарычало.

Глава 26. Боль и страх

Глава 26. Боль и страх

– Корэйн —

Сигилла скакала на лошади с грацией летящей птицы. Это была ее вторая натура, умение, дававшееся ей с невообразимой, невероятной легкостью. Темурийцы слыли легендарными наездниками, которые едва ли не рождались в седле, и Сигилла не была исключением. И в качестве скакуна она выбрала вовсе не степного пони, а гнедого гунтера с длинными ногами и белой звездой на лбу.

Она связала веревкой луку своего седла и того, на котором сидел Чарли, заставляя его скакать в ее темпе, а точнее, таща его за собой с презрительной гримасой на лице. Он держался на своем муле как мешок с картошкой и каждый раз, когда они становились на привал, боялся сделать лишнее движение и болезненно морщился. Как и Корэйн, он чувствовал себя в седле неуютно, и Сигилла постоянно язвила по этому поводу. Их отношения носили странный характер – грубоватый, но беззлобный. Несмотря на то, что Сигилла стремилась привлечь Чарли к ответственности за его преступления, у них были общие шутки и ставшие притчей во языцех оскорбления. Сигилла явно охотилась за ним очень, очень давно.

– Должна признать, я рада выбраться из этих болот, – сказала Сигилла, подставляя солнцу веснушчатые щеки. Оставив за спиной туманы Адиры, они скакали по узкой проселочной тропе. Сигилла вела их куда-то на юго-запад. Хотя Корэйн знала географию Варда не хуже остальных, она не имела ни малейшего понятия, куда они направляются.

Сораса, снова намотавшая шаль на голову и шею, покачивалась в такт лошади.

– Поверить не могу, что ты столько дней проторчала на болотах только ради такой жалкой добычи, как он, – проговорила убийца, взглядом указав на Чарли.

Сигилла гордо выпрямила спину.

– Не разу не было такого, чтобы я не привлекла преступника к суду.

Чарли, скакавший рядом, тяжело перевел дыхание и усмехнулся.

– При этом ты ни разу не забывала получить награду за пролитую кровь.

– Награду за пролитую кровь? Не строй из себя святошу, жрец, – выпалила она в ответ, широко ухмыляясь. – Насколько я помню, среди всего прочего тебя обвиняют в убийстве.

Эндри кашлянул, изо всех сил стараясь спрятать свое неодобрение. «Но у него это получается из рук вон плохо», – заметила Корэйн, наблюдая за тем, как оруженосец ерзает в седле. Дом сохранял каменное выражение лица, из-за которого все-таки проглядывало осуждение. «Теперь вас окружают одни преступники, принц», – подумала Корэйн.