52

Кис даже не задумывался.

Когда он увидел, как Линн исчезла за выступом, его разум опустел, а тело повиновалось какому-то первобытному инстинкту.

Он отбросил мечи в сторону и бросился бежать.

Мимо тел. Помоста. Трона.

Два, три шага.

Край Годхаллема приближался.

Кис прыгнул, и на мгновение он оказался в воздухе, где не было ничего, кроме дождя, ветра и океана, разверзнувшихся прямо под ним.

Гравитация взяла верх, и он нырнул вслед за Линн.

53

53

Когда крик Аны разнесся по залу, Рамсон вскочил на ноги и побежал, обнажив клинок. Из всех людей, которым Керлан причинил боль, и всех извращенных поступков, которые этот человек совершил в прошлом, Рамсон не мог простить того, что он сделал с Линн.

Он никогда не забудет вид девушки, свисающей на грани жизни и смерти, на ее лице была маска неповиновения.

И то, как она смотрела на него в ту ночь, когда они впервые встретились в Ново-Минске, ее голова была откинута в сторону, как у испуганного зверя, а в ее влажных черных глазах читался слабый проблеск надежды.

Рамсон видел, как его бывший хозяин принес слишком много смертей, чтобы их можно было сосчитать, и он всегда думал, что мгновения до этого раскрывали истинный характер человека. Он видел, как матери прикрывали своих детей собственными телами, прежде чем Керлан зарубал их; он видел, как аффиниты умирали с высоко поднятой головой. На протяжении всего этого Аларик Керлан всегда был не столько человеком, сколько монстром.

Но сейчас, на грани поражения, Аларик Керлан выглядел не более чем испуганным ребенком. Без подручных, которые могли бы прийти ему на помощь, и без оков, сдерживающих его противника, он съежился где-то у стены.

Рамсон вонзил кинжал ему в грудь.

Это был удивительно плавный удар, ощущение было сродни потрошению свиньи. Керлан не оказал никакого сопротивления. Его визг прекратился, рот обмяк, и, выдохнув, он рухнул на Рамсона. Вокруг его ботинок образовалась желтая лужа.

Аларик Керлан, величайший криминальный авторитет Кирилийский империи, умер, обоссавшись под себя.

Только тогда Рамсон выдохнул, сам не осознавая, что задерживал дыхание. Яростным рывком он оторвался от тела Аларика Керлана и прислонился к стене Годхаллема, прямо рядом с тем местом, где она заканчивалась и начинался открытый воздух и утес.