И, наклонив голову, она кувыркнулась с края обрыва.

Стоявший рядом с Анной Рамсон издал крик. Что-то еще в глубине Годхаллема привлекло его внимание.

Пока они были сосредоточены на Сорше, Керлан прокрался с возвышения туда, где лежала Линн, изо всех сил стараясь оставаться в сознании. В его руках был кусок ветоши, отколовшийся от пола. Прежде чем Ана успела выкрикнуть предупреждение, Керлан поднял камень над головой и обрушил его на руку Линн.

Раздался треск, за которым последовал крик Линн.

Ана вскрикнула, она услышала, как Кис взревел от ярости и бросился вперед. Но Керлан двигался быстро. В течение двух вдохов он протащил Линн по полу, пока она не оказалась на краю обрыва, ведущего к скалам внизу.

Тяжело дыша, он поднял глаза. Медленная, безумная улыбка расплылась по его лицу, когда он встретился взглядом с Анной.

– Никому не двигаться, – тихо сказал Керлан, его голос эхом разнесся по мертвой тишине зала, – или она умрет.

51

51

Боль в ее руке была огненной. Перед ее глазами расцвели пятна, и разум затуманился, пытаясь оставаться в сознании. Даже колокола умолкли.

Смутно она почувствовала, как ее тащат по полу, ноги безвольно волочатся за ней. Ее рана продолжала кровоточить, рука бесполезно болталась рядом, согнутая под странно искаженным углом. Каждое малейшее движение, каждое крошечное изменение силы тяжести было мучительным.

Она осознала, что достигла края Годхаллема, только когда почувствовала холодное прикосновение ветра к своей коже. Они кружились у ее лица, хватали ее за волосы и жгли щеки, как будто шептали: проснись, проснись.

Кто-то выкрикивал ее имя. Линн.

Она знала этот голос, знала его владельца. Его судьба была связана с ее судьбой с тех пор, как они встретились на вершине стен дворца Сальскова.

Линн встретилась взглядом с Кисом, и горе в его взгляде сильно поразило ее. Он поднял взгляд на Керлана, и на его лице отразилась холодная ярость.

Она посмотрела вниз. Пол из морского камня Годхаллема заканчивался там, где она лежала; под ней была бездна тьмы, шум океана, несущегося вверх в вихрях холодного, пропитанного солью воздуха. Одно неверное движение, и она погрузится в глубины внизу.

– Отпусти ее. – Кто-то другой заговорил, слова прозвучали диким рычанием. Линн поискала глазами по коридору, пока не нашла говорившего. Ана. Слабое чувство облегчения успокоило Линн. С Аной все было в порядке. Она была жива. Она поднялась на ноги, Рамсон поддерживал ее, ее лоб был скользким от пота. – Отпусти ее, или я… я…

Улыбка Керлана больше походила на безумную гримасу.